Лола пила уже второй коктейль, я определила это по тому, что ее всегда тянет поговорить о чем-то серьезном даже на дискотеке, вот как сейчас, к тому же я узнала этот ее взгляд с прищуром. После длинной паузы, сопровождавшейся медленным помешиванием коктейля трубочкой, она сделала несколько быстрых затяжек и подняла на меня свои почти черные глаза.
– Скажи мне, а вот ты совсем не скучаешь по Михаэлю? – спросила она, взяв меня под локоть.
Я с надеждой посмотрела на танцпол, надеясь сбежать, но там по-прежнему было пусто. И зачем я только рассказала ей про него?
– Просто мне интересно, как можно так любить человека, а потом разлюбить его только потому, что у него проблемы на работе? Его же, наоборот, нужно пожалеть в этот момент и еще больше любить, морально поддерживать… Ну как у твоих русских классиков, у того же Толстого.
Лола училась на философском факультете и читала наверняка больше, чем я, но не обсуждать же нам теперь на дискотеке Толстого.
– Ну не могу я любить мужчину, который может допустить неприятности. Понимаешь? Мне такой не нужен!
– Она же Снежная королева, – развела руками Кэти, уже протрезвевшая от выпитого шампанского и теперь с удовольствием доедавшая из вазочки шоколадное мороженое. – Она может все из сердца с корнем вырвать. Ты даже не представляешь, как она его любила вначале. Да, да, и не возражай.
Она повернулась ко мне, приложила руку к моим губам и продолжила:
– Видела бы ты, как она кругами, как бы случайно, ходила вокруг его мастерской, когда он заканчивал работу, – Кэти подмигнула Лоле, – и меня с собой таскала, заставляя брать из дома пакет с чем-нибудь, будто мы идем из супермаркета. Хорошо, что это было недалеко от дома. А как она три дня не ела, чтобы влезть в красное платье на его день рождения, а как Тору ходила листать в книжный магазин на Ракоци через день… Скажешь, не правда?
Кэти со смехом убрала руку.
Разозлившись, я отвернулась: нашла что вспомнить. Лола оживилась, ведь о Торе я ей, конечно, не говорила. И вообще, это были детские глупости.
– Это в корне меняет дело, – Лола страстно закурила, – смена религии – это очень, очень…
«Ну что, – зло ухмыльнулась я, – забыла умное слово?»
Тут заиграла «Макарена», хит этого лета, и я быстро выбежала на танцпол – подальше от портящих настроение разговоров о прошлом. Разве это интересно, если так хорошо сейчас, прямо в эту минуту, а все остальное совсем не важно.