Келасса, до этого неподвижной статуэткой сидевшая на
краешке стола, заинтересованно повела носом и Аля намек поняла,
подсунув ей одно за другим оба отрезанных крылышка. Катши их тут же
деликатно схрумкала, но детям предложить не позволила:
– Рано им еще такое. Да и хватит пока, а то лопнут.
Мелочь, закончившая вылизывать миску, теперь с не меньшим
увлечением вылизывала друг друга, собирая остатки сметаны с
братских усов и ушей, и была явно не в обиде.
– Ага. Ну тогда я у тебя и про приправы спрошу – может им из
моих травок тоже не все подойдет.
Та охотно поддержала идею, и теперь все, что отправлялось в
миску с мелко порубленным фаршем, сначала придирчиво обнюхивала
мать семейства. Ну и вопросы заодно задавала:
– А что там на самом деле в доме старосты видели-то? Так ведь и
не рассказала толком.
– Да потому что нечего рассказывать, – дернула плечом Аля и едва
не порезалась, как раз заканчивая мелко-мелко крошить последний
кусочек освобожденной от костей курятины. – Вура… ну старшая их…
божится, что оно прямо как есть настоящий дух – белесый, прозрачный
и сквозь стены как сквозь воду ходит.
– Но ты не веришь?
– Не верю конечно, – Аля достала с полки над плитой коробку с
пряностями, пристроила на свободный край стола и заглянула под
крышку, сморщив лоб. Так, перец сразу мимо, даже предлагать не
стоит, гвоздика с корицей туда же… Хотя нет, для корицы найдется
другое применение… В итоге вытащила из нее всего три баночки,
остальное отправив обратно на полку. – Сама ведь знаешь: призраки,
духи и прочая подобная ерунда – чистые сказки, не больше. Откуда им
браться, если существует лишь живое, не совсем живое и бывшее живое
– явь, нечисть и нежить. Ничего другого нет и быть не может даже в
доме у такого вот старосты.
– Но Вура все равно божится?
– Что и странно. Сроду она в сказочницы не рвалась, а тут вдруг
нате вам – аж до криков. – Развязав бечевку вокруг баночных
горлышек, Аля осторожно сняла с них пергаментную бумагу и то, что
не корица, по очереди подсунула кошке: – Тмин и толченая лаврушка.
Пойдет?
Та немного посомневалась, но кивнула:
– А не может это все-таки быть кто-то из наших?
– Келасса, при всем моем уважении к мелкому народцу, сквозь
стены вы ходить не можете. Так что увы. Да и не чуяла я там никого…
Сейчас зелень принесу, тоже глянешь...