Вообще-то нельзя, но не выгонять же врача, который только что
лечил мою мать, под дождь.
— Да пожалуйста, курите… Многих сегодня вывезли?
Салон тут же заполняется вонючим дымом дешевых сигарет.
— Ваша мама — двенадцатая. Спецназ практически похищает людей,
тех, кто тут на окраине живет или работает. Я уже все повидал: и
истерики, и галлюцинации, и агрессию, и депрессивные эпизоды…
Ничего, за два-три часа все приходят в норму, так что с вашей мамой
в порядке всё будет. Поедете с ней в больницу?
— Не могу. Жене позвоню, она подъедет… Спасибо вам.
Так себе я получаюсь сын, но ехать в больницу правда нет времени
сейчас. Расследование ползет с черепашьей скоростью, и только пока
я стою у Лехи за плечом. Он, в принципе, молодец, держится как
может и действует — профессионализм не пропьешь, то есть не
потопишь в гормонах счастья. Но фокус его внимания постоянно
плывет, он отвлекается, теряет нить расследования. Хотя Леха, как и
все, стал в эти дни расслаблен и благодушен, иногда я вижу, как ему
отчаянно хочется вытолкать меня из кабинета, больше никогда не
впускать и забыть про всю эту мутную историю.
Но я умею быть настойчивым, потому сделано уже многое. В городе
живет 587 тысяч человек, из них 446 тысяч — достигшие семнадцати с
половиной лет, то есть одаренные. Из общего списка исключены те,
чей Дар официально зарегистрирован и подтвержден, и мы можем быть
уверены, что он не имеет отношения к воздействию на психику и
эмоциональное состояние других людей. Те, чей Дар известен только с
их слов — под подозрением; допустим, когда человек заявляет, что
получил Дар убийцы — никто не попросит его это продемонстрировать.
А пять-шесть процентов обывателей вообще отказались сообщать о
своих Дарах государственным органам.
Из списка потенциально способных воздействовать другим на мозги
вычеркивают тех, о ком точно знаем, что в последнее время они не
покидали города больше чем на месяц: ходили на работу или на учебу,
регулярно светились на уличных камерах, лежали в больнице,
пользовались сотовой связью и банковскими картами. Другое
направление работы — проверка приезжих. Каждый день сотни людей
прибывали в город на поездах, самолетах, междугородних автобусах,
через туристические фирмы. Их пофамильные списки в полиции есть.
Хуже, что еще можно приехать на электричке или юркой маршрутке —
вечно они клубятся в самом заплеванном углу вокзальной площади, и
водители принимают «за проезд» только наличку; такие пассажиры
нигде не регистрируются по паспорту, отыскать их практически
невозможно. Если наш виновник торжества — гастролер, наверняка он
въехал именно так, ищи теперь ветра в поле…