Силантий с Николаем все стреляли и стреляли, пока не прекратились стоны и пока не исчезли в лесу мелькавшие вдали фигуры солдат, оставшихся в живых.
Бойцы какое-то время лежали молча, разглядывали развернувшуюся перед ними картину.
Невдалеке, метрах в пятидесяти, стоял легкий немецкий танк, который перестал крутиться вокруг своей оси, а водил теперь башней, выискивая цель.
За ним боком с вывернутыми в разные стороны колесами стоял финский грузовик, продырявленный пулеметными очередями, с обвисшей щепой боковых деревянных стенок, с фигурой водителя, вывалившегося из кабины. Водитель хотел развернуться под пулеметным огнем, да только не успел…
– Ну чего будем делать дальше? – спросил негромко Батагов.
И было непонятно, расслышал его голос Колька Борисов или нет. Он оглох от гранатных взрывов, был ошеломлён сценой кровавого боя. Губы его отвисли, зубы стучали.
Батагов легонько постучал его кулаком по челюсти.
– Ну-ну, ты приходи в себя, боец, нам еще надо с танком что-то решать.
А танк вдруг начал палить по сторонам из своего пулемета. Башня его крутилась и поливала огнем все, что находилось рядом. Пули стукнули и о пулеметный щиток, укрытый сосновыми ветками.
– Пригнись, Колька. А то не ровен час… – приказал Силантий.
А тот уже и так лежал лицом вниз в окопе и не шевелился. Отдыхал…
Силантий поглядел на его скрюченную фигуру, понял: надо парня приводить в порядок, а то разлегся на песочке…
– Вот я лежу и думаю, рядовой Борисов, какая же награда тебе теперь полагается? Ведь ты же, брат ты мой, одни подвиги на войне совершаешь. Надо же, танк подбил! А сколько врагов из винтовки ухлопал, и не сосчитать. Весь лес покойниками завалил. Думаю, если грамотно представление на тебя составить, тебе целый орден могут дать. А для такого парня и Героя не жалко.
Батагов скривил крестьянское свое лицо, сплюнул в сторону и сказал с горькой интонацией в голосе:
– Жалко, курнуть нельзя. Позицию сразу разоблачим.
И без перехода продолжил:
– А вот интересно мне, Колька, если героем домой поедешь, женишься ты на Таньке на своей или на другую интересную кумушку позарисся? Ты ведь, Колька, шалапут изрядный и бабник.
Забота Силантия была сейчас не выпустить немецких танкистов из танка, не дать им удрать. И он высматривал сквозь ветки, поглядывал на башню. Не откроется ли люк?