– Антон.
– Ты что, вчера слез с бронепоезда? Ну и тормозной. А меня Серега зови. Мы же не банк едем грабить. Садись!
– Да в электричке, видно, укачало… – И Антон скорехонько вместил себя в сиденье рядом с Серегой.
За пять минут крутых виражей по разбитой дороге Серега успел рассказать о жарких разборках местных Монтекки и Капулетти, – но не подумай чего! – до первой крови. О своем заветном слогане «эй, прокачу!», лишившем не одну подросшую блондинку девичьей скромности, о коварстве соперников-таксистов, так что пассажир не успел зевнуть, как таксист развернулся возле широких ступеней искомого Дома культуры.
Архаичный махровый купеческий стиль начала прошлого века, прилизанный бело-розовой известью, предъявлял претензии на дворянское гнездо, призванное облагораживать здешнее население. Возле ступенек расчерченная стоянка для подъезжающих машин, как в аэропорту, более-менее дисциплинировала господ владельцев автомобильных кредитов. Серега в два счета высадил Антона и мгновенно вильнул задком своего жигуленка. А наш герой, задрав голову на монументальные колонны, так и казалось, готовые обрушиться на доверчивого искателя культурных ценностей, пытался разобрать на фронтоне надпись, по которой можно было определить, что это все-таки тот самый Дом культуры. Взглянул на часы: запаса времени до назначенной встречи оказалось еще около часа. Куда деваться? Посчитал ступени парадной лестницы и открыл тяжелую дубовую дверь ДК. Просторное холодное фойе подмигнуло тусклым софитом. Огляделся и заметил вахтершу, сидевшую за внушительным столом эпохи пленумов и съездов. Просверлившая вошедшего насквозь взором профессиональной гадалки, она жеманно произнесла:
– Новенький что ли? В оркестр? Тебе назначено?
Антон поспешно с поклоном ответил:
– Да, – с какой-то ни с того, ни с сего всплывшей на поверхность бронхитной хрипотцой. Самозваная гадалка дружелюбно взмахом руки очертила направо:
– Поднимайся, там уже один из ваших сидит, беспрерывно занимается, один!
Он решился подняться по лестнице, схожей с подъездной, не спеша, считая ступени, прошел первый пролет, увидел перед вторым пролетом площадку, откуда просматривался скромный зал с зеркалами для юных танцовщиц. Не заглядывая, поднялся выше и через пару схожих пролетов уже входил на самый верхний этаж, кстати, темный и тревожный, без признаков освещения. Почему в таких заведениях на самом верху повсеместно не горит свет, это никому непонятно. На площадке прорисована одна дверца, будто из сказки Буратино, и ведет она в кабинет администратора, а дальше уже идет деревянная лесенка, мансардная, на дополнительный этаж, похоже, достроенный для персонажей Карабаса Барабаса. Деревянная лесенка одним шажком упирается в дверь, за которой упрятан настоящий зал для репетиций духового оркестра. Репетиторий! Антон остановился возле этой двери и невольно стал прислушиваться к звукам, которые доносились сквозь ее тщедушную фанеру Собственно, дальше нужно было бы войти, но некоторое время он пребывал в странном оцепенении, будто следующий решительный шаг выкинет его в некое неведомое и опасное инобытие.