— Увидите мою племянницу в дом! — приказал отец.
Тело сковало оцепенение. Я даже не смогла понять, к кому именно
он обратился.
Когда силуэт Розалинды растворился в темноте, руку пронзила
тупая боль. Стальная хватка отца безжалостно впилась в моё
запястье.
Меня потащили к дому. Я спотыкалась на каждой ступеньке, но отец
безжалостно тянул меня вперёд.
Эта дорога... Я хорошо знала её. Сколько уже раз меня вот так
волокли в комнату?
— Будешь сидеть здесь, пока твой благоверный муженёк не
соизволит явиться! — прорычал отец, грубо втолкнув меня в
комнату.
— А если он вообще не приедет?! — в сердцах выпалила я.
Страх и обида душили, я не смогла сдержаться.
Отец замер на мгновение. Лицо исказила зловещая ухмылка:
— Что ж, значит, у этого дома появиться ещё одна тайна! —
холодно произнёс он.
Щелчок замка прозвучал как приговор.
От безысходности я опустилась на кровать — что ещё делать?
Правда... Кому здесь она вообще нужна? Всем плевать, что на
самом деле произошло с Лудде. Плевать на его несчастную мать,
которая теперь знает, что потеряла сына. Плевать на мою
невиновность.
Комната постепенно погружалась во тьму, а вместе с ней таяли и
последние крупицы надежды. Где-то вдалеке слышались приглушённые
голоса домочадцев, но они казались такими далёкими, будто
доносились из другого мира.
Мягкая подушка поманила своим теплом, и я, поддавшись слабости,
положила на неё голову.
В ту же секунду тело налилось свинцом. Веки отяжелели, мысли
стали размытыми, нечёткими. Меня окутал сон.
Проснулась резко, одним рывком, словно вынырнула из ледяного
омута. В комнате царил полумрак, лишь тонкая полоска лунного света
пробивалась сквозь неплотно задёрнутые шторы. Через пару мгновений
в двери заворочался ключ.
Мышцы инстинктивно напряглись.
Что это? Снова дурацкий сон?
Нет. Похоже, всё происходило наяву — в комнату неспешно вошли
служанки, держа в руках нечто, отдалённо напоминающее ночники. Но
вместо привычных лампочек в них были вкручены светящиеся камни.
Одна из них, та самая, что говорила о Лудде, всё время отводила
глаза, но я заметила, что они у неё были красными и опухшими.
— Что случилось? — спросила у Ирмы, встав с кровати.
Девушка не ответила. Обе, словно в рот воды набрали.
Я не сразу заметила, что они притащили с собой три огромных
дорожных чемодана.