— Да, товарищ нарком. Руководит научной частью.
— Хм, серьезно, — Серго внимательно изучил документы. — И что,
эта ваша технология уже работает в промышленном масштабе?
— Первая установка запущена месяц назад. Результаты превосходят
ожидания. Особенно по выходу бензиновых фракций.
Орджоникидзе встал и прошелся по кабинету, заложив руки за
спину. Я знал эту его привычку, так он лучше думал.
— Студенцов говорит, что у тебя финансовые махинации, — внезапно
произнес он, резко развернувшись. — Прямые договоры с поставщиками
в обход централизованного снабжения, какие-то странные схемы
закупок оборудования, валютные операции.
— Все наши финансовые операции абсолютно законны, — твердо
ответил я. — Мы действуем в рамках постановления о хозрасчете.
Нестандартные решения принимаем только когда нет другого выхода.
Например, когда срывались централизованные поставки труб для
нефтепровода. Мы должны были останавливать строительство и ждать
полгода? Или найти альтернативного поставщика и договориться
напрямую?
— Альтернативного? — прищурился Серго. — Это какого?
— Коломенский завод. У них внеплановое производство труб для
железнодорожного ведомства. Мы договорились на часть партии с
соответствующей компенсацией.
— Компенсацией? — Орджоникидзе заинтересовался. — Какой еще
компенсацией?
— Мы поставили им специальную сталь для изготовления
инструментов. Завод крайне нуждался, а у нас свой металлургический
цех.
— Бартер, значит, — Серго хмыкнул. — При том, что Коломенский
тоже под тобой находится. Из одного кармана в другой, получается?
Ох, Краснов… А в отчетности как оформляли?
— По трудовому соглашению, — ответил я, чувствуя, что вступаю на
скользкую почву. — Мы привлекли рабочих завода как временных
специалистов, они получили зарплату, на которую официально
приобрели нашу сталь.
— Ловко, — в глазах наркома мелькнула искра то ли одобрения, то
ли осуждения. — Но в Госплане такие схемы не любят. Они разрушают
централизованное снабжение.
— Заводы любят, — возразил я. — Потому что получают необходимые
материалы без волокиты. А главное — промысел работает, нефть течет,
план перевыполняется.
Орджоникидзе вернулся к столу, сел, задумчиво потер
подбородок:
— Значит, Студенцов хочет свернуть ваш эксперимент и передать
промысел под управление Главнефти?