На плечи поверх чьих-то тонких лёгких ладоней легли широкие и
твёрдые, как тёсаные доски. Перед глазами возник стриженый
голобородый старик с непонятными прозрачными кругляшами на глазах.
Кажется, одна из рук сорвалась с моего плеча, и он начал шарить у
меня по карманам. А что такое «карманы»?
— Лина, бегом, живой ногой до машины! Хватай Оську — и сюда
мигом! Доигрался, пень проклятый! - крикнул тот, что со слюдяными
окошками на носу. Маленькие ладони сорвались с моих плеч, и стало
как-то холоднее, будто в спину задул сиверок.
— На меня гляди, Яр! Ты слышишь меня? - приставал старик.
- Слушай, слушай меня! На голос иди, если не видишь!
Вот привязался, бесов дед! До тебя ли? Вся округа
полыхает, твари чёрные тьму народу извели. Из провала несёт палёным
мясом так, что во рту горько.
— Держись, Аспид! Что бы не случилось — держись! Нет воли
твоей помереть сейчас, всё прахом пойдёт тогда, - а это ещё кто?
Новый голос в голове, но кому он принадлежал — понятно не
было.
— Что это, Оська?! - гаркнул дед со кругляшками. А Оська —
это Осип, что ли? Тут, в Печорах, за рекой как раз кузнеца так
звали. Но его только что в огонь сволокли чёрные, в два приёма —
сперва верхнюю половину, потом нижнюю. Конями провали — пятерым он
ихним ковалдом** своим головы в брызги превратил. Не врали бабы —
колдун был, видать.
— Ловчая яма, Серый. Вот уж где не ждал нарваться. Под
самой Тверью, считай, устроили. Давняя, старая, сильная. Много
ваших в ней, - я попробовал покрутить головой, чтоб понять, кто это
такой умный выискался. Но увидел только девку в белой короткой
нижней рубахе, в странных цветных лаптях, голоногую да с чёрными
ляжками. Срам какой.
— Наших? - вот дотошный старик!
— Ваших, да. Хранителей. В корнях мёртвого Древа па́лят
живьём уйму народу невинного. И на месте жертвы той получается яма,
куда дух Хранителя, Странника или Мастера валится, окажись рядом,
как валун с горы. В Месопотамии придумали ещё, там на такие выдумки
мастера были. Но чтоб так далеко к северу в наших краях — первую
вижу, - у девки по лицу слёзы лились.
— Как вытянуть Аспида с той ямы, трепло?! - не унимался
тот, со слюдяными глазами.
— Да не ори ты на меня! - бахнуло в голове так, что старик
аж пригнулся, а у девки ноги подломились. Она, знать, тоже голос
тот слышала. - Не знаю я! Второй раз за день мне признаваться
приходится, что не знаю чего-то — представляешь, как противно?!
Мудрое вечное Древо, надёжа Земли — а ни пса не знает, чего не
хватись!