,
[41]. Разница между музыкой Пресли и Мотена очевидна, но так же очевидно и сходство их намерений порвать со старыми ритмами – равно как и желание показать свое мастерство владения стилями ушедшего времени.
Таким образом, одним из основных моих побуждений при написании этой книги было желание избежать априорных суждений об истории жанров, уйти от деления восьмидесятилетней истории популярных стилей на рубрики вроде рэгтайма, джаза, свинга, ритм-энд-блюза и рока. Не потому, что эти рубрики неточны или спорны, но оттого лишь, что я, выходя за их рамки, слышу музыку по-другому и начинаю замечать вещи, прежде ускользавшие от моего внимания.
Этот процесс предсказуемо помог мне осознать, как мой собственный опыт определил мой музыкальный вкус. Если говорить о Пресли, то воспринимать его как революционера от музыки мне мешает тот простой факт, что я родился в 1959 г. В первый раз я увидел его в 1973 г. в телешоу Aloha from Hawaii: его украшенный стразами костюм, лас-вегасская манерность и помпезный звук аккомпанирующего ему оркестра подчеркивали все то архаичное, чрезмерное, нелепое, что всегда сопутствует мейнстримному шоу-бизнесу. С тех пор я осознал важность музыки Пресли и оценил юношескую возбужденность его ранних записей на студии Sun и мрачное обаяние в фильме King Creole, но все это пришло скорее после того, как я читал о нем, нежели после прослушивания его песен или просмотра его выступлений: словом, мне нравится его творчество, но оно никогда не играло важной роли в моей жизни.
В отличие от меня, Питер Гуралник[42], чьи тексты заставили меня пересмотреть отношение к творчеству Пресли, впервые увидел того на телеэкране в 1956 г., когда Гуралнику было двенадцать. Именно поэтому, несмотря на взвешенную и критичную оценку способностей Пресли и понимание всех неоднозначных аспектов его жизни и музыки, Гуралник прекрасно осознает, какое впечатление на мир произвело появление Элвиса: «Мир не был готов к Элвису, – писал он в своем блестящем эссе для иллюстрированной истории рок-н-ролла журнала Rolling Stone. – Многие из рок-н-ролльщиков лучше него понимали ту музыку, которую исполняли. Эгоцентричный гений Джерри Ли Льюис[43], возможно, был даже более талантлив. Чак Берри или Карл Перкинс определенно были шикарнее. Но Элвис точно попал в нерв времени. Он взорвался как ракета, и эхо этого взрыва разносится до сих пор»