Вот лезет же в голову всякая
ерун…
…Он не заметил, как на улицу вывернул
бандеровский «Брэдли», как полыхнул огонь на дульном срезе
двадцатимиллиметровой пушки. Только увидел с удивлением, как
отлетает в сторону искорёженный РПД и рука – его рука, с красной
полоской изоленты на рукаве…
Часть первая
Гусаръ
***
Кто видел, чтоб духом гусары
упали
В жестоком неравном бою?
Гусар не боится ни пули, ни
сабли
И помнит присягу свою.
М. Вольпин, Н.
Эрдман
Боль. БОЛЬ. БОЛЬ, охватывающая всё
тело.
Внизу – что-то твёрдое.
Ага, он лежит. Лежит на животе, а в
спину с каждым толчком крови отдаётся БОЛЬ. Вокруг – полумрак.
Жужжат мухи. Ладно бы жужжали… Он ощущает, как они ползают… нет,
маршируют по его телу! Сволочи!!!
Попробовал подняться, опершись на
руки – и тут же рухнул лицом на пол. Да, это пол. Глинобитный – так
это, кажется, называется. Ни ковролина, ни линолеума, ни просто
крашеных в красно-коричневый цвет досок. Просто пол. Изначальный. А
руки? Он помнит – или ему это примстилось? – как отлетает в сторону
его рука. Рука, с наклеенной красной полоской изоленты на плече… А
тут – да, руки голые. Но они есть. Обе руки – присутствуют.
Попробовал пошевелить ногами… Тоже, кажется, есть. Но как же всё
болит, божечки…
Так. А он вообще – где? Понятно, что
не возле горящей церкви. И не в госпитале. Не бывает сейчас
госпиталей с глинобитными полами. Да и с освещением там лучше и мух
изничтожают, буде какая и залетит случайно. Да и какие мухи?
Декабрь месяц, снега хоть и не сугробы намело – но оный снег есть.
А мухи, когда снег, не летают. И тем более – не ползают по спине.
Сволочи. А в каком месяце появляются мухи? Он не помнит. Вот что
значит – дикий человек, в городе жил, выбираясь в деревню только к
родственникам, несколько раз в год. Ну, ещё когда в горы – там
горным туризмом занимался. Ну и в армии в молодости – два года на
«точке» в Забайкалье, там за ограниченной колючей проволокой
территорией воинской части вёрст на тридцать вокруг либо степь,
либо – если в другую сторону – краешек тайги. Но в тайгу никто не
выбирался – что там делать солдатам и сержантам? Офицеры – те да,
случалось, на машинах выезжали с семействами в лес – но было это на
его памяти не часто. Ну и в эту войну тоже доводилось оказываться
на природе. Бывало, по несколько недель сидели на позициях. И
зимой, и летом.