[2] Мерин, он же маштак –
кастрированный ещё жеребёнком жеребец. В регулярной русской
кавалерии применялись в основном именно мерины и кобылы, ввиду
слабой управляемости жеребцов. Массово жеребцы стали попадать в
войска только ввиду резкой нехватки лошадей в годы
Империалистической (Первой мировой) и Гражданской войн. До того
жеребцов позволяли себе иметь только некоторые офицеры.
[3] А.В. Суворов вовсе не был тем
«гуманистом», которого мы, выращенные в духе ещё советской
пропаганды, привыкли себе воображать. Он был практиком, воспитанным
в абсолютно негуманном XVIII веке. Будущий генералиссимус в своей
«Науке побеждать» завещал: «Кто не бережет людей — офицеру арест,
унтер-офицеру и ефрейтору палочки, да и самому палочки, кто себя не
бережет». То же самое касалось и войсковых лошадей, которые, к
слову, обходились Российской империи в восемь раз дороже рядового
солдата.
[4] Кто не знает: тогдашняя кобура –
это матерчатая или кожаная сумка, а не ёмкость для ношения
пистолета. Приспособления для пистолета тогда назывались
«ольстры».
[5] День памяти апостолов Варфоломея,
Луки и Климента в 1799 году приходился на воскресенье, 5 мая.
***
Оружьем на солнце сверкая,
Под звуки лихих трубачей,
По улице пыль подымая,
Проходил полк
гусар-усачей.
В.
Сабинин
От Алексина до Москвы полк добирался
четыре дня – и это весьма быстро. Полторы сотни вёрст в
седле[1], да ещё с учётом скорости
полковых обозов – их быстрее не преодолеешь. Вернее, можно было бы,
заставляя лошадей идти форсированным маршем – пятьдесят вёрст в
день, согласно кавалерийскому уставу. Вот только коняшки бы уже на
третьи сутки легли бы посреди дороги и начали болеть и помирать.
Лошадь – не автомобиль: она живая и ей после форсированных
переходов необходим суточный отдых.
Ввиду отсутствия объездных дорог,
пришлось гарцевать по московским улицам в строю, с обнажёнными, по
уставу, саблями и под звуки полковых труб, пробираясь по ним с
южной окраины губернского центра на северную. Впрочем,
перебазирование на этом не закончилось: гусары проехали ещё
двадцать пять вёрст до подмосковного села Мытищи: ближе к бывшей
столице попросту не было населённых пунктов с достаточным объёмом
питьевой воды, а ведь лошади пьют довольно много, не говоря уж о
том, что вода нужна и для их чистки, и для приготовления пищи, да и
солдатам попить тоже нужно. Там, на краю какого-то запустелого
поля, в относительном комфорте – несравнимым, конечно, с
алексинским расквартированием, – поставили бивак. То есть холщовые
палатки для канцелярии, штаба и господ офицеров.