Паника бьет под дых, выколачивая из меня весь воздух, все мысли и чувства, кроме животного страха. Он же не сделает этого. Нет, нет, нет. После нее! Он не может так со мной поступить. Не может.
– Не надо, я прошу тебя, – слезы почти высыхают, обида, загнанная в угол страхом, больше не то, что меня убивает. – Пожалуйста, Олеж, не надо. Не сейчас. Не могу так. Олег, мне больно! – чувствую я, как синяки растекаются на запястьях под его ладонями.
– Как же меня достали твои капризы, – резко разворачивает меня спиной к себе, толкает животом на столешницы и грубо распихивает ноги коленом. – Может, если бы ты была не таким фригидным бревном, мне бы и не понадобились другие.
Утыкает меня лицом в стол, сильно давит на затылок ладонью. Сердце заходится в бешеном, ненормальном забеге. Кажется, сейчас остановится и все. Только бы остановилось. Нет, нет, у меня Маруся. Что за глупости я думаю…
– Не надо, – реву в столешницу. – Пожалуйста, не надо…
– Моя жена, – ревет он над моим ухом, задирает мне юбку и срывает трусики, так что они рвутся с громким треском, – должна по мне течь, – он проводит пальцами между моих складочек. – Незачет, Марина Николаевна.
– Пожалуйста, – все тише рыдаю я, обессилев совсем. Мысли смешались в голове, ничего не понимаю. Это же мой муж. Мой любимый муж! Что он делает? – Пожалуйста…
Пряжка с громким звоном ударяется о кафельный пол, и он входит в меня одним глубоким, грубым, болезненным толчком, который отзывается по всему телу острыми, тянущими спазмами. Под тазовые косточки впивается край стола.
Он рычит и быстро двигается во мне, разнося по животу колючую, ужасную боль, раздирая дыру в моей груди все больше. А я смотрю стеклянным взглядом в коридор, через который недавно пробегала чужая женщина, и чувствую, как слезы стекают на столешницу.
2. Глава 2. Марина
Вчера Олег сам забрал Марусю. Потому что я лежала на полу в кухне, почти так, как и хотела, и не могла пошевелиться. Словно он выдернул штырь, который держал меня все это время.
После смерти папы, ближе Олега не было никого. И я не хотела никого, кроме него. Никогда. А теперь… Что теперь говорить. Был бы жив отец. Я бы тогда знала, куда мне идти.
Марусю привел поздно, заходили в кино, как он сказал. Но я не волновалась. Он же ничего не сделает собственной дочке. Да… Если честно, я даже не заметила этого времени. Ковыряла ногтем швы между кафельными плитками и пыталась хотя бы просто заставить себя встать.