— Смотри, княже, какое войско, —
криво усмехнулся Ратибор, наблюдая, как новоприбывших пытаются
строить в подобие отрядов. — Глаза потухшие, в руках вилы да
рогатины чаще, чем мечи. Как с такими Искоростень брать?
— Ничего, Ратибор, — ответил я,
глядя на это разношерстное сборище. — Дадим им в руки копья да щиты
казенные. Поставим в строй. Научим команды слушать. Главное —
масса. Они будут нашей стеной. А рубить будем мы с тобой, да
галичане и северяне. Огонь им запал придаст, когда бой начнется. И
страх перед древлянами, которые их дома следующим разорят, если мы
не остановим.
Ратибор хмыкнул, выбирать не
приходилось. Мы собирали все, что могли.
Я лично прошелся по кузницам и
мастерским, где Микула пытался наладить производство по моим
указаниям. Картина была далека от идеала. Кузнецы, привыкшие
работать в своем темпе и над целым изделием, с трудом
перестраивались на «поточный метод». Ругались, путали детали, но
под присмотром моих дружинников и неусыпным контролем Микулы,
который оказался неплохим организатором, дело потихоньку двигалось.
Горы одинаковых деревянных лож для самострелов росли в столярных
мастерских. Кузнецы выковывали сотни спусковых крючков и железных
скоб. Кожевенники плели тетивы. На отдельных столах шла сборка.
Первые десятки самострелов уже были готовы. Я проверил несколько —
били мощно.
— Мало, Микула, мало! — торопил я
посадника. — Нужно больше! В десять раз больше! Привлекай всех, кто
может дерево строгать и железо гнуть! Плати щедро — новыми
деньгами, которые сам же и чеканишь! Пусть работают днем и
ночью!
Микула только вздыхал и разводил
руками, но обещал сделать все возможное. От скорости производства
оружия зависит и его собственная судьба, и судьба Ростова.
Я провел смотр собранному войску. На
обширном поле за стенами Ростова выстроились отряды. Картина была
пестрая. Ядро — моя испытанная дружина, северяне, галичане Такшоня.
Около двух с половиной тысяч закаленных в боях воинов. Они стояли
ровными рядами, в сверкающих на солнце доспехах, с уверенностью на
лицах. Рядом — почти две тысячи муромцев и вятичей. Эти выглядели
иначе. Одетые кто во что горазд, вооруженные разномастным оружием,
многие — просто кольями да топорами. Стояли неровно, переминались с
ноги на ногу, с тревогой глядя на меня и моих командиров. Из них
надо было делать арбалетчиков.