Оружие у нас явно неидеальное, требующее подгонки и
совершенствования деталей. Примерно на каждом десятом выстреле либо
приключалась осечка, либо застревал патрон. Тут дело было ещё,
конечно же, в наших самопальных патронах. Как их вручную ни
подгоняй, как ни выливай потом, всё равно выходило рискованно. Не
всегда можно было и понять, какой патрон вышел бракованным, а какой
всё-таки сможет помочь в трудную минуту. Да и капсюли у нас были
созданы не лучшим образом, на основе ртути, то есть, в некотором
роде, оружие наше было ядовитым.
— Выходим! — решительно сказал я своим бойцам, и мы направились
вниз по лестнице, которая вела к ресторану.
Все бойцы проверили своё оружие, спрятали ножи. Мы были готовы
не только устрашать — готовы даже к серьёзнейшей драке. Остальное
моё сопровождение расположилось недалеко от гостиницы, я им снял
сразу два небольших домика. Было договорено о знаках и сигналах, по
которым оставшиеся мои люди должны будут действовать.
Был вечер субботы, потому в ресторане отдыхали достойные (и не
очень достойные) представители Екатеринославской губернии.
Возможно, я и собирался поужинать в ресторане, но сделать это
можно было только после того, как я навещу вице-губернатора. Всем
было известно, что он всегда, а по субботам уж точно, ужинал в
ресторане «Марица» — в отдельном кабинете. Вот туда мы и
направились.
— Вы? Здесь? Как? Зачем? — вытащив на меня глаза, с некой долей
ужаса спросил помощник Кулагина.
— Пропустите к нему! — потребовал я.
* * *
Осунувшийся, покрытый морщинами, худощавый мужчина наблюдал за
входом в ресторан «Марица». Можно было даже сказать, что он
выглядел как старик, но его глаза горели таким пламенем и жаждой
жизни или же, напротив, смерти, каким у старика гореть глаза не
могут. Редко у кого с годами не угасает этот блеск во взгляде.
Мужчина уже второй час наблюдал за входом в ресторан,
оглядываясь по сторонам, чтобы вовремя сообразить, не привлекает ли
он излишнего внимания. Однако этого самого внимания некому было
обращать. Проходящим горожанам, которые не могут позволить себе
питаться в ресторане, на эту фигуру было ровным счетом наплевать. У
них были свои заботы, часто их тяготило, скорее, желание плюнуть в
сторону тех, кто заходит в красивые резные двери ресторации, а
порой они тонули в своих заботах, думая лишь о том, как
прокормиться, где раздобыть ещё чуток денег, купить одеяло или
починить оконную раму в своём доме. И это только в том случае, если
у кого-то есть стекло. А так были и те, которые не могли себе
позволить и этого, и забивали окна досками либо же завешивали какой
тряпицей.