— Я бы и сам мог рассказать, — проговорил барон, подливая мне
вина, — как лет пять назад разбуженную посреди зимы молодую виверну
злые с похмелья крестьяне забили насмерть досками от праздничных
столов: ишь, прилетела тут, подлечиться не дала спокойно.
— А на самом деле? — с любопытством спросила я. С вивернами мне
сталкиваться не приходилось, и не могу сказать, чтобы я об этом
жалела. Шак говорил, будто в его клане кто-то пытался их приручать,
но твари эти слишком тупые и злобные… а может, наоборот, чересчур
сообразительные и потому не желающие подчиняться двуногим и
делиться с ними добычей. В общем, незадачливого укротителя чуть не
сожрали, и попытки свои он оставил.
— А на самом деле, — усмехнулся барон, — чтобы справиться с нею,
понадобились полтора десятка егерей, я сам, вязовский маршал,
меллеровские охранники, Рената Винтерхорст с сиром Бирюком, кузнец
с сыновьями и девушка с арбалетом гномьей работы. Отличный стрелок,
между прочим. Если у меня когда-нибудь появятся деньги на хотя бы
десяток таких арбалетов, я заставлю её учить рекрутов с ними
обращаться.
— Если сама она хорошо стреляет, это ещё не значит, что из неё
выйдет хороший наставник, — возразила я.
— Знаю, — отмахнулся он. — Это так… помечтать. Попробуй-ка
выкроить денег на десяток гномьих арбалетов.
— Какой там десяток, — согласилась я, вспомнив всего-навсего
заклёпки на своей куртке и озвученную гномом-кузнецом цену. — На
один бы денег хватило.
— Вот-вот, — вздохнул барон, но посокрушаться всласть ему
помешали. — Что такое? — спросил он мальчишку, нетерпеливо
приплясывавшего в дверях.
— Там это, вашмилсть, — выпалил тот, — сира Катриона приехали и
примак… то есть, этот… консорт ейный. Спрашивают сира Генриха, а он
же из Мохового покуда не возвращался. Чего сказать-то? Чтобы его
милость подождали?
Сир Георг хмыкнул то ли озадаченно, то ли неодобрительно, но
велел звать нежданных гостей прямо сюда. Чтобы заодно познакомить
меня с нанимателями.
Гилберт Меллер оказался моложе, чем я думала — мужику
только-только тридцать исполнилось. Или смотрелся он на эти
«только-только»: круглое лицо, что ни говори, молодит своего
обладателя (забавно, что круглолицые женщины стараются придать
своим физиономиям классическую овальную форму — но при этом хотят
по-прежнему выглядеть моложаво). Не знаю, с чего его кто-то обозвал
«толстым крысом». Склонность к полноте у него имелась, не
поспоришь, но чтобы этот мягонький благополучный жирок превратился
в пуд лишнего веса, Меллеру требовалось осесть на одном месте и
сидеть там за конторкой, трижды в день выходя из-за неё
исключительно к обеденному столу. Однако пока что он, как говорил
мне его поверенный, трижды-четырежды в год мотался из Озёрного в
Волчью Пущу и обратно, а трактирщики строго следят за тем, чтобы
путешественники ели не слишком много и не слишком вкусно, а спали
не слишком комфортно.