— Доброго дня, дамы, — кивнул он вполне доброжелательно, хотя
вроде бы только что хмурился, недовольный моим нахальством. — Это и
есть тот самый посох? Можно посмотреть?
Он, не дожидаясь ответа, сразу же протянул руку, но не хватать
магическую вещь без разрешения хозяйки ума ему всё же достало.
— Да, конечно, — сказала я, и Рената отдала ему мягко блестевшую
палку с аквамарином в серебряном кружевном венце. Гномы отшлифовали
дерево чем-то помельче песка, так что оно стало просто шёлковым, и
пропитали его каким-то маслянистым составом. К рукам это средство
не липло, жирных пятен не оставляло, но наверняка должно было
сохранить дерево светлым и гладким: гномам, живущим во влажном
воздухе подземелий, думаю, поневоле пришлось научиться бороться с
сыростью и её неприятными последствиями.
Сир Генрих взвесил посох в руке, вопросительно выгнул бровь (ну
да, скрытое лезвие делало палочку довольно увесистой), нашёл
неприметный рычажок и выдвинул хищно блестевший гранёный шип.
— Хитрая штука, — сказал он с непонятным выражением. Вряд ли он
был возмущён подлостью мастера, спрятавшего в безобидной на вид
палке шесть дюймов отменной стали. В приграничье даже благородным
сеньорам не до соблюдения рыцарского кодекса. Но вид у сира Генриха
был что-то слишком задумчивый. — А пользоваться таким могут только
маги?
— Если вы об этом, — я отобрала у него посох и шарахнула
ледяными стрелками по гладким каменным плитам дорожки, — то да.
Вернее, чуть подправив чары, можно обучить пользоваться посохом и
человека без магических талантов. Но следить за тем, сколько ещё
заряда осталось, и подпитывать кристалл по мере необходимости может
только маг. Так какой смысл учиться владеть оружием, с которым ты
настолько будешь зависеть от напарника-мага?
Сир Генрих, чуть подумав, кивнул: действительно, всё равно что
лучникам кто-то должен будет не просто готовить стрелы, а ещё и
предупреждать о том, сколько этих стрел осталось. Много же они
навоюют! А ещё он, до сих пор красный и потный, посмотрел на
мгновенно осевшие и потёкшие на горячем камне ледышки, и вид у него
стал такой, что я не удержалась — призвала сосульку и вручила ему.
Он усмехнулся, но тут же по-детски потянул её в рот. Винтерхорст
тихонько фыркнула, но тоже накастовала себе кусочек льда и сунула
его за щёку, как леденец.