— А Текла — это кто? — уточнила я, без большой охоты двинувшись
к столу, за которым сидели дриады.
— Да брали-то её в помощь управительнице, — откровенно морщась,
сказал мальчишка. — А она господину Серпенту сына родила, он и не
ждал уже, в его-то годы. Ну, и теперь ей всё можно и она никогда ни
в чём не виновата, — наябедничал он. — Увидите, господин Серпент ей
ещё и денег даст, чтобы съездила в лавочку к Каасу и купила себе
что-нибудь в утешение. Она же, бедная, так испуга-алась! — ехидно
протянул он, видимо, передразнивая кого-то из героев истории. — Как
бы молоко у бедняжки не пропало.
— Понятно, — сказала я, нашла глазами ту из лучниц, что
показалась мне главной в этой компании, и проговорила на Старшей
речи, — мне очень жаль, госпожа, но с вашим заказом произошла
небольшая неприятность.
Сливок у вязовского старосты не нашлось, но Ян, тот самый ученик
кондитера, сообразил купить вместо них мягкий, жирный творог. Ян
предложил взбить его с яичными белками, ванилью и сахаром и
украсить мармеладной крошкой. Дриады поворчали, но согласились на
замену.
Ворчали, как я понимаю, больше потому что им пришлось прождать
лишних полтора часа: пока мальчишка бегал в Вязы и обратно, пока
они с мастером приготовили начинку и заполнили ею песочные
корзиночки… Хотя чего, спрашивается, ворчали? Сиди себе, попивай
винцо под лимонные вафли (всё слопали, заразы, на мою долю не
осталось), сплетничай от старших сестёр подальше, а в задержке
обвинишь потом круглоухих, и это будет чистая правда.
А заказанные пирожные им принёс сам кондитер. Ничего так
мужчинка, если кого-то не смущают белые, гладкие, даже на вид
мягкие руки, какие не у всякой знатной дамы бывают. И лицо у Росса
было бледным, не знавшим толком солнца, а это точно не то, что мне
нравится в мужчинах. В смысле, в любовники я себе выбираю обычно
таких же бродяг, как я сама: с ними легко, просто и никаких проблем
при расставании что наутро, что через месяц (да, случались у меня
иной раз и такие вот сказочно долгие отношения). Зато пахло от
Росса так же одуряюще, как от ученика. Понятия не имею, чем
руководствуются дриады, выбирая отцов для своих детей, но ароматы,
исходящие от кондитера они вдыхали с нескрываемым удовольствием,
только удовольствие это никакого эротического подтекста не имело.
Так я сама его ученика обнюхивала, разве что не настолько
откровенно. Видимо, дриады так же, как и я, считали Росса существом
вполне приятным, однако не имеющим ясно выраженных признаков
мужского пола.