И даже маленький, но на удивление
зубастый шлюп Диего Эль Мулато «Немезида», вооруженный всего
дюжиной небольших шестифунтовых пушек, вносил свою посильную лепту
в общую суматоху. Юркий кораблик, управляемый опытным
контрабандистом Эль Мулато, носился между большими кораблями,
словно надоедливая муха, дерзко приближаясь к англичанину на
пистолетный выстрел, давая залп почти в упор из своих «москитных»
орудий, а затем стремительно уходя под прикрытие своих более
крупных и мощных товарищей. Его ядра, конечно, не могли нанести
серьезного урона толстому корпусу фрегата, но они сметали людей с
палубы, рвали паруса в клочья, перебивали снасти и, самое главное,
действовали на нервы английской команде, отвлекая их внимание.
Видя, что их флагман, их главная
надежда и опора, тяжело поврежден и фактически выведен из боя,
пираты на кораблях Рока, Тью, де Васконселлоса и Эль Мулато
невероятно воспряли духом. Их боевые кличи стали громче и яростнее,
огонь их орудий — плотнее и злее. Они почувствовали близкий запах
победы, смешанный с запахом пороха и крови, и это придало им новых
сил, удесятерило их отвагу. Английский фрегат, оставшись один на
один против четырех рассвирепевших противников, оказался в
тяжелейшем, почти безнадежном положении. Он отчаянно отстреливался,
его пушки все еще посылали ядра в сторону пиратских кораблей, но
его залпы становились все реже, а новые повреждения на его корпусе
и рангоуте — все заметнее. Было совершенно ясно, что долго он не
продержится под таким сосредоточенным огнем.
Я наблюдал за этой ожесточенной
схваткой с капитанского мостика «Ворона», одновременно контролируя
огонь нашего правого борта по форту Сан-Херонимо и не спуская глаз
с искалеченного флагмана Кокса, который, несмотря на свое
состояние, все еще представлял потенциальную угрозу — кто знает,
что еще мог выкинуть этот дьявол из будущего, какие козыри у него
могли оставаться в рукаве. Вежа непрерывно снабжала меня
информацией о состоянии союзных кораблей, степени повреждения
противника, активности испанских фортов. Картина боя была
невероятно сложной, динамичной, многогранной, но общий вектор
развития событий наметился совершенно четко — мы переламывали ход
сражения, вырывали инициативу из рук врага.
Внезапно Стив, мой верный боцман,
стоявший рядом и неотрывно смотревший в подзорную трубу в сторону
выхода из бухты, где до этого кипел другой бой, громко и радостно
воскликнул: