— Капитан! Морган! Клянусь всеми
чертями ада, идет Морган! Он прорвался!
Я резко повернул голову в указанном
направлении. И действительно, сквозь рваные клубы порохового дыма,
медленно рассеивающегося над водой у самой горловины бухты,
показался знакомый, стремительный силуэт. Стройный, хищный корпус
«Принцессы Карибов», бывшего испанского фрегата, захваченного мной
и подаренного Моргану, шел прямо на нас, уверенно рассекая волны.
Генри Морган! Хитрый валлиец выполнил свою задачу — он подавил или,
по крайней мере, серьезно ослабил огонь форта Сан-Херонимо, который
теперь палил по нам значительно реже и куда менее точно, — и теперь
спешил на помощь основной эскадре, в самую гущу сражения.
Рядом с «Принцессой», едва поспевая
за ней, ковыляли еще два корабля. Приглядевшись, я узнал бриг Жана
Пикара «Жалящий» и барк Бартоломью Робертса «Фортуна». Вид у них
был, мягко говоря, плачевный. У «Жалящего» была снесена стеньга на
фок-мачте, а его некогда белоснежные паруса превратились в
лохмотья, изорванные ядрами и картечью. У «Фортуны» Робертса, как я
заметил еще раньше, полностью отсутствовала грот-мачта, а на
почерневшей от копоти корме виднелись явные следы недавнего
сильного пожара, который команде, видимо, с трудом удалось
потушить. Эти двое приняли на себя основной удар двух других
английских фрегатов, которые остались сторожить выход из бухты, и
непрерывный огонь форта Сантьяго. Они понесли тяжелейшие потери в
людях и получили критические повреждения, но выполнили свой
самоубийственный приказ — прикрыли Моргана, позволили ему спокойно
и методично расстреливать форт Сан-Херонимо, и теперь вместе с ним,
чудом уцелев, прорывались к нам на соединение. Героическая,
отчаянная атака, достойная лучших флибустьеров! Именно она дала нам
решающее преимущество в этой битве.
Морган, оценив ситуацию наметанным
глазом, не стал терять ни секунды. Едва войдя в зону эффективного
огня своих дальнобойных орудий, «Принцесса Карибов» развернулась
бортом и дала мощный, идеально скоординированный залп по тому
самому английскому фрегату, который все еще отчаянно отбивался от
атак Рока, Тью, де Васконселлоса и Эль Мулато. Этот залп, пришедший
с неожиданного направления, стал для израненного англичанина
последней каплей. Несколько тяжелых ядер пробили ему борт у самой
ватерлинии, и корабль резко накренился, черпая воду зияющими
пробоинами. Еще одно ядро снесло остатки такелажа на уже
поврежденной фок-мачте, лишив его последней возможности
маневрировать. Фрегат потерял ход и начал медленно, но неотвратимо
погружаться носом в воду. Я видел, как на его палубе началась
паника, люди метались, пытаясь спустить на воду уцелевшие шлюпки
или просто прыгали за борт, спасаясь от неминуемой гибели в морской
пучине.