— Коля, — продолжила я, — мне казалось, мы обсудили этот вопрос еще на балу. И я сказала тебе свое «нет». Мы друзья и, надеюсь, таковыми и останемся. Что же касается моей судьбы, надеюсь, отец предоставит мне право выбора, когда придет время.
Он помрачнел. На красивом лице словно тень пролегла. Взгляд стал твердым и немного раздраженным.
— Я говорю спасибо за твое предложение, но решительно отказываюсь его принимать, — закончила я свою речь, чувствуя, что поступаю правильно.
Вот не было во мне никаких чувств к Уварову! И он не любит меня. Если бы любил, то не стал бы поступать так. Не проигнорировал бы мои слова! Он просто идет к своей цели. Я ему, видите ли, удобна и подхожу!
Да какой женщине будет приятно слышать такое? Даже если она влюблена, такие холодные, расчетливые слова могут поколебать ее чувства.
А я даже не влюблена! Мне все равно!
— И это твой окончательный ответ? — спросил Николай. Голос его дрогнул.
— Да, — ответила резче, чем собиралась.
Он несколько секунд стоял, глядя на меня так, будто видел впервые, затем поклонился и произнес:
— Тогда не смею больше задерживать. — И, попрощавшись, твердым шагом направился прочь из зала.
Я же не нашла в себе силы даже обернуться и проводить его взглядом. В груди было больно и немного неприятно. Я не хотела причинить Уварову боль, но и лгать себе и ему не хотела еще больше.
Николай ушел, а спустя минуту в зал ворвалась матушка. Маша спешила за ней хвостиком, а я даже подобралась, понимая, что придется держать оборону.
— Ну и как все прошло? — спросила мама, внимательно рассматривая меня. Кажется, выражение моего лица ни о чем ей не сказало, потому что она уточнила: — Николай отправился просить твоей руки у Павлуши?
— Мама! — протянула я.
— Лизка выходит замуж! — пискнула моя младшая сестра с восторгом.
— Кто вам такое сказал? — Возмутившись, я продолжила: — Я отказала Николаю. Я не собираюсь выходить за него!
Матушка застыла, а Маша вытаращилась на меня с неподдельным удивлением.
— Ты что? — проговорила княгиня.
— Мама, у меня другие интересы в жизни. Я еще не готова для брака и для семьи, — попыталась объяснить, но матушка уже взорвалась эмоциями, сетуя на неразумную дочь.
— Лиза! Неужели предел твоих мечтаний — пыльная контора отдела и вся эта грязь, которой занимаются следователи? — спросила она раздраженно. — Неужели ты предпочтешь балам, семейной жизни, любимому мужчине и детям коротанье своих дней над очередным расследованием? Боги! — Матушка в сердцах отвернулась от меня, видимо пытаясь сдержать свои эмоции. А Маша, пользуясь возможностью, тихонько поспешила к выходу из зала, только платье зашуршало.