Тело поверженного зверя дернулось в судороге, потом еще в
нескольких, пока демон «примеривал» оболочку на себя и укрощал душу
волчицы. Наконец мощная фигура уверенно встала на лапы, подняла
каждую из них по очереди, пробуя, шагнула вперед, попятилась назад
и перекатилась через спину. При очередном движении взгляды волка и
архимага пересеклись, зверь тут же рухнул на пузо, словно
подрубленный, и пополз к ногам мальчика.
Иннокентий довольно хмыкнул, оперся телом о высокое, даже в
таком положении, тело волка, и перекинул ногу через торс зверя,
оседлав поднятого монстра. Волк тут же поднялся на четыре лапы и
жадно втянул воздух, выполняя невысказанную команду.
— Счастливо оставаться, — архимаг шутливо приложил руку к
непокрытой голове и легонько приударил ногами по бокам волка.
Зверь остался на месте. Более того, вовсе перестал слушаться
команд.
— Какая досада, — хмыкнул Фил, — наверное, что-то случилось?
— Ты? — уже понимая, кто виновник произошедшего, спросил
архимаг.
— Сам же разрешил добавить пару рун, — улыбнулся внук. Волк
снова рухнул на пузо. — Подвиньтесь, папаша,
Фил подсадил Аркадию, дав ей опереться ножками на руки, сжатые в
зацеп, а потом уже и сам прыгнул на широкую спину волка. Снизу
негодующе тявкнул волчонок.
— Догоняй, хвостатый, — обратился к псу парень и вернул контроль
над волком.
Бронированным големом возрожденное создание неспешно ступало
сквозь лесную чащу. Медленный его шаг совершенно не укачивал и все
равно был куда быстрее, чем ходьба пешком. К тому же трое никуда не
спешили и с интересом пытались разглядеть что-либо через чащу леса
— выходило так себе, уж больно дико все разрослось. По ветвям
стремительно проносились белки и иные пушистые создания, отчего-то
как на подбор огромные и с явно хищными пастями — если такие и
питались шишками да орехами, то только в качестве гарнира к мясу.
Благо животные опасались нападать на поднятого зверя и
рассматривали седоков с безопасного расстояния. Волчица легко шла
по следу обратно, не особо-то и собирая колючки да разнообразную
грязь на шкуру — подселенная обратно душа знала, как и куда
ступать, чтобы не щелкнуть лишний раз сухостоем под лапой. Под
ногами одержимого зверя вился волчонок, умудряясь не попасть под
следующий шаг, но и не вылезая из-под брюха — то ли условный
рефлекс, то ли нежелание стать обедом более сильному хищнику.
Словом, лес оценил путников как трудно-съедобных, и продолжил жить
своей жизнью.