— Все так говорят, — капитан Беляев махнул рукой. — Наши врачи
решат, годен ты или нет. Поверь, сейчас таких, как ты, с двумя
почками и без туберкулеза, берут не раздумывая.
Николая затолкали в УАЗик. Он оказался на заднем сиденье,
зажатый между милиционером и вторым человеком из военкомата,
который за всё время не произнес ни слова. Капитан Беляев сел
впереди, рядом с водителем.
— Поехали, — скомандовал он, и машина тронулась.
В салоне повисла тяжелая тишина. Николай смотрел в окно,
наблюдая, как проплывают мимо знакомые улицы города. Город, который
он помнил совсем другим – изменившимся за годы, отстроенным,
обновленным. А сейчас – всё такой же обшарпанный, серый, с
разбитыми дорогами и унылыми фасадами девяностых.
Мысли лихорадочно метались в голове. Что делать? Как избежать
призыва теперь, когда его поймали? Может, попытаться сбежать во
время медкомиссии? Или прикинуться больным – эпилептиком,
шизофреником? Но этот капитан Беляев, похоже, не первый год
работает. Видел таких уклонистов сотнями. Вряд ли его
проведешь.
— Слушай, капитан, — Николай решил попробовать зайти с другой
стороны. — Давай договоримся. Как мужчина с мужчиной.
— О чем? — Беляев даже не повернулся.
— Я могу заплатить. У меня есть деньги, — солгал Николай. —
Сейчас немного, но я могу достать. Сколько нужно, чтобы забыть о
моем существовании?
Теперь капитан повернулся. В его глазах читалось что-то среднее
между презрением и усталостью.
— Послушай, парень, — сказал он тихо. — Я на этой работе
восемнадцать лет. За это время мне предлагали взятки, угрожали,
обещали золотые горы и кары небесные. Знаешь, сколько таких, как
ты, я отправил служить? Сотни. И все они живы-здоровы и благодарны
потом.
— Благодарны? — Николай не сдержал горького смешка. — За что? За
чеченские пули? За посттравматический синдром? За кошмары по
ночам?
Что-то промелькнуло в глазах капитана. Он внимательно посмотрел
на Николая:
— Ты так говоришь, будто уже там побывал.
— Я много читал, — Николай отвел взгляд. — И телевизор смотрю.
Знаю, что там происходит.
— Не знаешь, — капитан покачал головой. — Никто не знает, пока
сам не побывает. Но ты не переживай. Скорее всего, тебя и не
отправят в горячую точку. Большинство служат в обычных частях, в
тылу.
«Врет, – подумал Николай. – Знает, что врет. Сейчас, в августе
девяносто девятого, они формируют части именно для Кавказа.
Дагестан уже пылает, скоро начнется полномасштабное вторжение в
Чечню».