Аллея, ровная, словно выпущенная из
лука стрела, вывела к старому парку развлечений. Когда-то этот парк
казался огромным, как целый континент. Сколько прошло? Двадцать
лет? Но ведь с тех пор ничего не изменилось, даже механическое
сердце колеса обозрения скрипит так же, как прежде. Прошло два
десятилетия, а механизм так никто и не смазал. Но колесо работает,
спокойное, уверенное и непоколебимое. Ему плевать. Оно проработает
еще столько же.
А вот лавочка, утопленная в
кустарнике, названия которого Карн не знает. Здесь по праздникам
малолетки потягивают пивко, зорко озираясь, дабы вовремя
идентифицировать приближающуюся опасность в погонах. И ничего в
этом нет, он тоже таким был. Хотя, конечно, не таким, ведь дети
редко похожи на отцов. В его время малолетки могли пить где угодно
и когда угодно, никаких запретов на алкоголь в общественных местах
не было. А может он просто о них не знал, что, по сути, одно и то
же. Проще ли от этого жилось? Едва ли. Печень подтвердит.
Впереди аллея упиралась в редкую
серо-зеленую стену лесного массива, разбегаясь в стороны точно по
наугольнику. Но Карн не повернул – ни вправо, ни влево. Дойдя до
бордюра цвета птичьего помета, он перешагнул через эту смешную
преграду и двинулся вниз по склону, по узкой, но хорошо различимой
тропинке. Тропинка была здесь всегда, по ней ежедневно спускались к
реке сотни ног, но петлистая лесная дорожка так и оставалась
петлистой лесной дорожкой, по весне или после дождя превращаясь в
глинистое месиво. Никто даже не подумал, что можно эту дорожку
облагородить. А вот засрать – пожалуйста, как говорится – от души.
Презервативы под каждым кустом, стеклянные бутылки и пластиковые
стаканчики, дерьмо. Все в лучших традициях. И ведь продолжают,
продолжают засерать, и так уже находясь по уши в собственных
отходах. Нет, подумал Карн, мы такими точно не были.
Тропинка извивалась, становилась
шире, угол наклона повышался. Но спускаться всегда проще, особенно
когда не думаешь о том, что рано или поздно придется поднимать.
Хотя может просто не всем это надо – подниматься. Кому-то проще
жить в грязи, в хлеву, в обнимку со своими демонами. Но проще не
значит лучше. Встречный вопрос – а кто мы такие, чтобы судить
других? Ответ прост: мы – люди, поэтому мы можем, должны, обязаны
судить себе подобных, иначе социум обречен на анархию и
деградацию.