– Воспоминания? – не поверил Рим. –
Смотрительница музея лично застала времена, когда приплыл
испанец?
Ксехуитл кивнул, и Риму отчего-то
захотелось рявкнуть на него. Он и не сомневался, что то ли министр
ему наврал, то ли местные умудрились провтыкать важные моменты
собственной летописи.
Кортес должен был приплыть почти
семьдесят лет назад. Если верить министру, то какая-то женщина
присутствовала при визите испанца в те времена, наблюдала воочию
битву его флота с силами ацтеков, пережила сражение. И все это -- в
уже достаточно сознательном возрасте, чтобы понимать, что именно
видит, чтобы поселиться в музее тех конфликтов и посвятить жизнь
сохранению этих событий в памяти.
От мыслей его оторвал внезапный
свист, идущий снаружи, с обочины. Рим посмотрел в окно.
Каменные дома, выложенные из явно
разных по размеру фрагментов, поражали воображение виртуозностью.
Ни щелей, ни выступов – только ровные стены и нависающие балконы. В
них были вмонтированы трубы, и сейчас из одной с рёвом бил пар.
Тощий ацтек в лохмотьях торопливо семенил к месту прорыва, на ходу
встряхивая кусок ткани. Лишь дети, похоже, явно веселились, швыряя
в пар струйки песка.
– С техникой безопасности тут не
очень, – заметил Гек.
– Правила писаны кровью, – сказал
Скрип. – Так, первая повозка остановилась.
Сразу за его словами Рима качнуло
вперёд – остановились и они. Гек тут же выскочил наружу, за ним
вышли остальные. Рим вылез последним и внезапно понял, до чего ему
внутри было душно, несмотря на то, что окна, ясное дело, были без
стёкол.
Они оказались перед приземистым
зданием – иначе и не скажешь. Оно напоминало подстреленную птицу,
пытавшуюся хотя бы умереть в одиночестве. От середины с
единственным широким входом и коричневыми воротами расходились, как
два крыла, две секции, крыша которых доходила до грязной земли. Дом
был открыт всем ветрам, и пески его не пощадили, засыпав на треть.
Ставня печально трещала, и вдоль неё стекала вода. То ли местные
акведуки барахлят, то ли сюда тоже встроили паровые трубы, в
которых скапливался конденсат.
– Это и есть ваш музей? – спросил Чук
оторопело.
– Да, это музей Винта, – подтвердила
подошедшая к ним Ёлка, за которой шла Анжела, встряхивая на ходу
волосы и безуспешно пытаясь вычесать из них песок. Дальше виднелся
Цинк, который на ходу раскуривал угольком откуда-то взявшуюся
трубку.