Ну ладно, ладно, она готова
признать, что трехнедельная отсрочка позволила Амио благополучно
завершить расследование, так что некоторый вклад в оправдание ее
сына Бретей все же внес. Но вообще-то со своим положением руварда
Низинных земель он мог бы не валяться в ногах подозрительного
Генриха, а и правда предъявить тому ультиматум — либо расследование
парижского парламента, либо срыв коронации Франсуа. Но он этого не
сделал. Конечно, быть регентом короля Франциска гораздо выгоднее,
чем наемником Гента.
А с другой стороны, —
задумалась принцесса. — Что она хочет от юнца, чьи предки давно
утратили свое положение, скатились до уровня простых провинциальных
дворян, которые скромно держат шляпу в руках и кланяются каждому
придворному бездельнику? Откуда этому солдафону было знать, как
должно вести себя принцу?
Граф Гента, принц Фризии, — с
горькой насмешкой повторила она. — Мишель даже не подумал объяснить
своему другу, что такое быть принцем и регентом, а вместо этого
придумал героический ультиматум Екатерине Медичи — так ведь проще!
Что ж, по-своему юнец даже постарался — сохранение имущества за
семьей, казнь во дворе собственного дворца и прочие
привилегии…
А Бретей хоть понимал, что
если бы Мишель и правда был замешен в заговор, то, как член
королевской семьи, он в любом случае должен был получить все эти
привилегии? — вновь взвилась Маргарита. — Ну, надо же — навестил
палача… Очень трогательно.
Маргарита спрятала письма
парижских агентов и задумалась. Этот юнец напоминал ей другого юнца
— ее покойного мужа. Внешне такой милый мальчик, красивый, как и
все Лоррены, прекрасный брат, хороший товарищ, наверняка
почтительный сын. Но никто не знал, каким он становился за дверями
супружеской спальни.
Когда-то ее подарили
мальчишке, которому было безразлично, что она принцесса. Мишель
подарил Бретею ее племянницу. И плевать, что этот солдафон весь в
грязи ввалился к кузине короля и потребовал исполнения супружеского
долга. Мужчины все такие… Маргарите хотелось верить, что к Мишелю
это не относится, и все же он ведь подарил ее девочку, как вещь, и
она даже не может защитить племянницу.
Маргарита зажмурилась, отгоняя
непрошенные слезы и заставляя себя не думать о плохом. Вспомнила,
что в пакете из Турени было два письма, и одно из них
предназначалось внуку. Немного поразмыслила и решительно сломала
печать. И сразу же поняла, что была права. Мишель действительно был
пьян, потому что в письме Филиппу он не только повторил все свои
бредни, но добавил и некоторые новые подробности — Бретей,
оказывается, разработал для бастарда короля всю стратегию
защиты…