Купец сглотнул, его кадык нервно
дёрнулся.
— Видит Бог, я ничего не знал! Что вы
намерены предпринять, господин воевода?
— В Пограничье действуют свои законы,
купец, — я намеренно сделал паузу, чтобы мои слова отложились в его
сознании. — Здесь воевода — абсолютный властелин в своей деревне. Я
мог бы конфисковать часть твоего товара как компенсацию за попытку
кражи. Мог бы отправить тебя и твоих людей под конвоем в ближайший
город для разбирательства. Мог бы просто повесить тебя на ближайшем
дереве как соучастника. И никто не задал бы мне ни одного
вопроса.
Здесь я, конечно, несколько сгущал
краски ради вполне конкретной цели.
Фадеев побледнел настолько, что даже
в полумраке это было заметно. Я знал, что он не причастен к
шпионажу Черкасского, но сейчас мне требовалось сделать его более
сговорчивым. Мужчина нервно облизнул пересохшие губы.
— Господин воевода, я честный
торговец… Я веду дела с самыми разными княжествами… — его голос
дрожал. — Веретинский, Терехов, Оболенский… Их канцелярии имеют со
мной прямые договора…
— Оболенский далеко, — пожал я
плечами. — И мы оба знаем, что таких поставщиков, как ты, у них
десятки.
Собеседник нервно провёл рукой по
макушке, взъерошив волосы.
— Я склонен верить, что ты
действительно не причастен к произошедшему напрямую… — продолжил я
чуть мягче.
— Не причастен! — радостно вскинулся
купец.
— …Но это не снимает с тебя
ответственности как с главы каравана, ведь твоя небрежность в
подборе людей уже создала проблему для нас обоих, — я внимательно
наблюдал за его реакцией. — Не удивлюсь, если кто-то использовал
тебя как инструмент, чтобы получить доступ в мой дом. Корнееву
вполне могли заказать украсть моё уникальное оружие. Вскоре я узнаю
правду. Он запоёт, даже не сомневайся.
Торговец сглотнул, подавшись назад. Я
поймав его взгляд и продолжил:
— Но сейчас мы говорим не о нём, а о
тебе. Видишь ли, твой караван бывает в разных местах. Путешествует
из княжества в княжество. А информация, как известно, имеет высшую
цену.
Я наклонился к нему, добавив
суровости в голос:
— Многие хотели бы сделать тебя своим
агентом, сознательным или невольным. Если тебя так легко
использовали один раз, это произойдёт снова. И, раз уж ты доказал,
что не способен контролировать своих людей и обеспечивать
безопасность, тебе придётся сделать так, чтобы я мог тебе доверять
иным способом.