В этом мире нет места для могил.
Городских ждет специальная церемония прощания
и запись в «вечном списке». Их родственников предупредят, позволят
произнести слова прощания.
Тех же, кто отдал жизнь Пустоши, не ждет
ничего. Они исчезают — остаются лишь ученики и нашивки.
Единственная память. Единственный реальный след, кроме бесконечных
закрытых архивов военной базы Системы.
А перед Джеем сейчас останки того, кто
совершил подвиг. Не зная даже, какой в итоге окажется его истинная
цена. Не зная, заметят ли его вообще. И где-то там, за
энергетической гранью купола, возможно, есть кто-то, кто ждет его
домой. Вот так вот.
Просто.
Потому в этом проклятом мире нельзя бросать
нашивки. Пока есть шанс. Хоть какой-то.
И Джей Рассел единственный, у кого таковой
реально был.
Пять шагов.
Пустошь молчит, будто вся долина притаилась в
засаде. Два. На расстоянии вытянутой руки. Короткое движение,
срывающее прямоугольный клочок ткани с держащей его липучки. Цель
достинута. Осталось вернуться с добычей живым.
Шаг еще осторожнее, движения плавно-хищные,
привычные — учитель вбивал их с кровью в вечных тренировках. И
плевать, как это смотрится со стороны: сейчас лучше быть живым
клоуном, чем мертвым идиотом.
Но тварь так себя и не проявила.
Отойдя шагов на двадцать, Рассел нормально
выпрямился и развернулся спиной к останкам, глядя на мальчишку —
так и не ушел. Идиот.
Дважды идиот.
Скелет за спиной осыпался с сухим прощальным
треском. Песок вздулся легким горбиком — и опал: крот засек добычу,
теперь подбирался ближе.
— Не двигаться. Не кричать. Не атаковать, —
коротко скомандовал Джей, глядя на стремительно бледнеющего
высотника. Лишь бы в обморок не хлопнулся. Городской.
А в следующий момент на глупого мальчишку уже
наплевать. Тот, кто не подчинился приказу центра, сам в ответе за
свою жизнь. Хотя крота куда больше интересует клюнувшая на приманку
добыча. Скарпа он не увидит, пока тот не заявит о себе открыто.
Антрацитовая лапа вспорола песок черной
вспышкой. За ней — другая, в стороне, купившись на впившийся в
землю выстрел. Всего лап восемь. Необыкновенно подвижных и столь же
быстрых. В бою нет мысли, только чутье и скорость. Тварь или
собственные ноги — один точно одержит победу в этом поединке.
Прыжок — перекат — в сторону. Бежать, стреляя куда придется вокруг
себя. Беспорядок сбивает тварь с толку, мешает прицелиться. Дает
шанс выжить.