Вздрогнув
от неожиданного громкого крика, я замерла в дверях.
— Не
верю! — тот, кого я искала, вскочил на ноги и упер руки в
бока.
— А
спорим?! — его собеседник тоже поднялся со стула и оказался
настоящим великаном. Кудрявой макушкой он нечаянно задел кованую
люстру под потолком. Та скрипнула, качнувшись на цепи. Потирая
ушибленное место, верзила придержал светильник, чтобы не
шатался.
Теперь
оба мужчины, у которых возникли разногласия, стояли на ногах,
остальные наблюдали за перепалкой сидя, только задрали
головы.
— Спорим!
— запальчиво воскликнул владелец таверны и грохнул кулаком по
столу, аж кружки подскочили, расплескав свое содержимое.
— Что,
опять? — простонала возникшая рядом женщина в переднике и с
подносом. От других подавальщиц она отличалась грузной фигурой и
зрелым возрастом. Неодобрительно качая головой, пышка принялась
убирать со стола грязную посуду. — Сколько уже можно, Бенджи?
Хватит, а?
— Молчи,
женщина! — рявкнул на нее лысый. Весь трясясь от эмоций, он сорвал
с пояса кошелек и с размаху бросил его на середину стола. Кожаный
мешочек со звоном шлепнулся на деревянную поверхность и раскрылся,
рассыпав меж пустых тарелок медяки и серебрушки.
При виде
этой картины толстая подавальщица запричитала:
—
Остановись, Бенджи, молю! Такими темпами ты нас разоришь! За
вчерашнее еще не рассчитался!
— Не
квохчи, — хозяин «Мяты и Кардамона» в ожидании уставился на своего
рыжего оппонента. Тот усмехнулся и тоже потянулся за кошельком.
Поверх одного мешочка с монетами упал второй, чуть
побольше.
— Что ты
творишь? Боги, образумьте этого глупца! Пустит же нас с детьми по
миру! — унося из зала поднос, женщина едва не плакала.
Похоже,
она была женой лысого владельца таверны, а тот — очень азартным
человеком.
Тем
временем вокруг стола собиралось все больше народа. Подтянулся
мрачный «ковбой», дожевавший свою яичницу. Из кухни прибежали
молоденькие девицы в передниках. Я тоже подошла ближе, но не
слишком — пока не хотелось привлекать к себе внимания.
Бенджи и
великан застыли, разделенные столом, и смотрели друг на друга, как
дуэлянты перед выстрелом.
Мне стало
интересно, о чем поспорили эти двое.
Наконец
лысый отмер и с воинственным видом проковылял к барной
стойке.
— Целый
бочонок, говоришь, вылакаешь за раз? Доказывай! Ну-ка, братцы,
подсобите!