Окна с двойными стеклами распахнули настежь и ветер игрался с
прозрачным, легким тюлем, выдувая тот на улицу, словно зазывая с
собой на прогулку. Дымоходы раздельной сети каминов молчали, что не
удивительно.
Белые стены уже успели обзавестись узорами из плюща и следами
постоянной борьбы с оным. Ну а садик, несмотря на работу в нем
оперативника Второй Канцелярии, выглядел ухоженным. Несколько
вишен, пара яблонь и незатейливые цветы, прореженные кустом
шиповника и кустом красной розы.
Подоконники цветные… из красного кирпича. Матушка всегда о таких
мечтала. В Кавесте, в её родном поселке, их часто смазывали
морилкой из-за чего дерево приобретало багряный оттенок. И Шайи к
нему привыкла. Увы, для носа матабар морилка сильно портила запах,
сохраняя удушливый аромат на долгие годы, так что отец ей редко
когда пользовался.
- Арди.
Он обернулся на голос Тесс. Та сидела рядом и сжимала его руку.
Её зеленые глаза слегка искрились, а мягкая улыбка выглядела куда
теплее прохладного света звездной россыпи, рассеянной по небу.
- Я остановлю чуть заранее, - сержант Кралис нажал на тормоз и
припарковался около поребрика на повороте.
Он первым вышел из салона и открыл дверь для Тесс. Тут же ночь,
шипевшая горными ветрами, ворвалась в новые для себя владения и
взъерошила огненные волосы. Тесс, мягким, плавным движением, убрала
выбившиеся пряди и от этого вида, по какой-то непонятной причине,
Арди стало легче на душе.
Юноша выскользнул на улицу, помог выбраться спутнице, после чего
забрал из багажника её походную сумку и свой саквояж. Посох несла
Тесс.
- До встречи, - коротко бросил Садовник и, юркнув обратно в
автомобиль, развернулся и помчал в сторону города.
Ардан же, замерев на углу, смотрел на высокое строение, нависшее
над небольшим, метровым забором. Рядом стояла Тесс. Какое-то время
они молча разглядывали постройку. Вернее - Арди разглядывал. А
Тесс… она просто была рядом. Совсем как опора козырька. Красивая,
спокойная и такая, без которой козырек обязательно рухнул бы на
землю.
- Все будет в порядке, - прошептала она, сжимая предплечье
Арди.
А тот… тот не знал, что ей сказать. Он собирался привести в дом
человека, которого любил. В этом, как бы подобное заявление громко
и пошло ни звучало, он мог себе признаться. Но это его
человек. И он ставил всех остальных перед простым фактом её
появления. А вдруг… а вдруг…