…Депрессивные мысли распятого на кресте бледного брюнета (с
тонким, характерным шрамом над правой бровью) проистекали отнюдь не
в полном одиночестве. На соседнем деревянном столбе скучал
рыжеволосый парень лет двадцати пяти, в душе которого бурлил
негатив по поводу конкретно ворона, мух и вообще всего
происходящего. Кудри медного цвета слиплись в колтуны, щеку
пересекала рваная ссадина, под левым глазом красовался сочный
синяк. Зорко отслеживая недавние передвижения ворона, парень пришел
к выводу: от опасной птицы пора избавиться.
Громко и жалобно простонав, рыжий закатил глаза и бессильно
вывалил изо рта распухший от жажды язык. Ворон сейчас же спикировал
на перекладину, о чем жестоко пожалел. Внезапно оживший «покойник»,
резко вскинув голову, закатил ему меткий плевок прямо в открытый
глаз. Ошарашенная птица, с трудом сохраняя равновесие, стрелой
ринулась вверх.
С высоты птичьего полета открылся потрясающий вид на утопающий в
полуденной лени город. Вдоль вымощенных невольниками дорог качались
кипарисы, у вилл из розового мрамора махали листьями пальмы,
золотые орлы взирали со щитов, укрепленных на крышах зданий с
колоннами. Обожженный солнцем холм, вершину которого венчали три
деревянных креста, остался позади. Кое-как угнездившись на
крепостной стене, ворон забился в угол бойницы и остервенело затряс
головой, пытаясь избавиться от клейкой слюны.
…Оба человека усиленно старались не смотреть на третий крест,
воткнутый в мертвую землю как раз между ними, но деревянные
перекладины притягивали их взгляды, словно магнит. Крест был
холодно, сиротливо пуст, и этот факт заставлял жилы двух казненных
наливаться ледяным ощущением безысходной тоски. На раскаленных от
солнечного жара досках им мерещилась человеческая тень, жестоко
изогнувшаяся в предсмертной муке. Они видели лицо, испачканное
потеками крови от тернового венца, истерзанные гвоздями ладони и
слезы любви на впалых щеках. Казненные часто встряхивали головами,
подобно лошадям – но видение не торопилось исчезать. Призрак в
терновом венце пугал их намного больше грядущей смерти. Ведь на
главном кресте в этот день должен был находиться ОН…
Однако его там не было. И, видимо, уже не будет…
Распятые морщились от ярких бликов – внизу холма, отгоняя
любопытных, разместился отряд римской стражи. Солнечные отблески
отражались на шлемах и латах воинов, несмотря на жару, закутанных в
форменные плащи.