Думхаммер: Я не хочу здесь находиться! - страница 26

Шрифт
Интервал


Вырубился на секунду. Очнулся от того, что тварь, протаранив стену, металась в воде, оглушенная. Я рванул к ней, ухватился за край пасти, чувствуя, как зубы сверла впиваются в ладони. Кровь замутила воду. Собрав последние силы, я рванул челюсти в стороны. Что-то хрустнуло — может, мой сустав, а может, ее кости. Но оказалось что это пасть её разорвалась пополам, и тварь, издав звук, похожий на вой сирены, рухнула на дно.

Но покоя не было. Вода вокруг закипела. Сотни паразитов — нечто среднее между раками и пиявками — сползались на запах крови. Они впивались в раны твари, в мои ноги, в броню. Один вцепился в шею, прокалывая кожу хоботком. Я сорвал его, раздавив пальцами, и поплыл ко дну, нащупывая нож. Пошатнулся, рука наткнулась на что-то твердое — панцирь ракообразного размером с кошку. Его клешни впились в запястье, но я ударил кулаком по глазным стебелькам, пока тварь не ослабела.

Нож нашел сам — его рукоять торчала из брюха мертвого монстра. Вырвав клинок, я вынырнул, отплевываясь от воды, пахнущей железом и гнилью.

На берегу офицер лежал, прижимая ладонь к ране. Его лицо было серым, но глаза горели.

— Ты... живой, — хрипло произнес он, будто это удивило его больше, чем мое возвращение из пучины.

Я молча вывалил перед ним содержимое рюкзаков: патроны, гранаты, тюбики с боевыми стимуляторами. Один из них вколол себе в бедро. Боль отступила, сменившись знакомым холодком в венах. Раны регенерировали под воздействием стимуляторов, и мистических энергий рока.

— Держи, — бросил офицеру дробовик. — Если приползут...

Он кивнул, прижав приклад к плечу. Его руки дрожали, но хватка была мертвой.

Пока я выковыривал из голени последнего паразита, офицер вдруг заговорил, глядя в темноту туннеля:

— Там, внизу... Должна быть насосная станция. Если дойдем — сможем выбраться на верхние уровни.

— Если, — пробормотал я, натягивая порванные сапоги.

— Да. Если.

Мы двинулись вдоль коллектора, я — с пулеметом наизготовку, он — опираясь на мое плечо. Мы так проковыляли около часа, блуждая по коридорам, и туннелям. Ориентируясь по старой схеме комплекса, и смутным соображениям офицера. Несмотря на то, что эти места казались нелюдимыми, стены здесь все равно были покрыты императорскими фресками, теперь изуродованными кличами еретиков: «Смерть Терре!», «Император — труп!». Офицер хрипел, читая их, будто каждое слово било его плетью.