Со зрением тотчас стало происходить что-то неладное:
окружающий мир я теперь видела, как сквозь мутное стекло. Зато
слегка отступил холод.
Наволод развернулся и первым зашагал вперед. Стараясь не
отставать и приноравливаясь к новому зрению, я двинулась за ним.
Финист держался рядом, внимательно вглядываясь себе под
ноги.
— Ты уже бывал здесь? — стараясь не сильно стучать зубами,
спросила я.
Он отрицательно мотнул головой, но ничего не ответил.
Впрочем, не удивительно: место к разговорам не
располагало.
Мы шли по мертвой равнине, и я, как обычно, снова
потерялась во времени и расстоянии. Однако любому пути рано или
поздно приходит конец. Пришел и нашему.
Сначала на горизонте появился далекий силуэт одинокой
горы, а затем мы как-то резко оказались у ее припорошенного снегом
подножия.
Я вспомнила, что по рассказам Наволода эта гора
существовала в двух мирах. В Нави она была белой от инея, поэтому,
собственно, тот и получил второе имя — Белогор, а прозвище Белый
князь. А в мире живых…
В мире живых эта гора называлась Медной.
Правда, увидеть, как она выглядит в своем нормальном
состоянии, не удалось: следующий шаг странным рывком завел нас в
почти полную темноту. Здесь Наволод остановился и взмахом руки
разорвал пространство, жестом приказав нам с Финистом идти
первыми.
Миг и серый сумрак сменился мягким неярким
светом.
Я огляделась.
Мы находились в большом каменном зале, освещаемом
масляными светильниками, которые, казалось, вырастали прямо из
стен. И если сначала их горел от силы десяток, то, при появлении
рядом со мной Финиста и Наволода, огоньков загоралось все больше и
больше. Пока весь зал не стал освещен достаточно для того, чтобы я
смогла оценить его размеры.
А еще — выложенные зеленым малахитом стены, украшенные
жилками золота и вкраплениями сверкающих драгоценных камней,
мраморный пол… и множество странных созданий, одновременно
уставившихся на нас.
Внешне они походили на людей, но я была готова поклясться,
что это все же не люди.
Ростом многие из них едва доходили мне до груди, но при
этом были просто невозможно широки в плечах. Могучие руки, толщиной
с добрый ствол дерева, бугрились мышцами. Длинные густые бороды
были затейливо украшены: у кого металлическими бусинами, а у кого
заплетены в одну, две, а то и три толстенных косы.