— Порубаем на ристалище!
— А можно еще конями разорвать, как люди, слышал,
делают…
— В колодец скинуть…
— Повесить для острастки…
— Голову с плеч и вся недолга…
Я несколько ошалело слушала кровожадные предложения. Нет,
на гномов из сказки про Белоснежку эти создания не походили
совершенно. Впрочем, глупо удивляться. К примеру, по внешнему виду
Колобка тоже не скажешь, что он до драки сильно охоч.
Наконец предложения иссякли и, поклонившись напоследок,
делегация покинула зал, дружно уйдя в незамеченную ранее дверь,
которая терялась на фоне вздымающихся стен зала.
— Они хорошие ребята, — сказал Наволод оборачиваясь к нам.
— Горячие только.
— Я так и подумал, — хмыкнул в ответ Финист. — И чего не
наговоришь с горячки-то.
Наволод усмехнулся, а потом громко сказал, обращаясь к
пустому залу:
— Здравствуй, матушка!
Воздух в нескольких шагах от нас тотчас сгустился, являя
высокую, средних лет женщину в высоком кокошнике, атласном
сарафане, отливающим зеленой медью, и с сияющими изумрудом, как у
Наволода, глазами.
И было в ней что-то, что заставило Финиста немедленно
поклониться. Да не как гномы князю, а в пояс, еще и земли рукой
коснуться. Даже я, сама не ожидая от себя подобного, тоже согнулась
в неумелом поклоне.
Женщина улыбнулась и легким наклоном головы дала понять,
что приветствие принято. Мы с Финистом выпрямились, и я во все
глаза принялась рассматривать ту, о которой читала в сказах Бажова
— Хозяйку Медной горы. А еще — мать Белогора.
И, кстати, очень интересно, каким образом она появилась
прямо из воздуха? Ведь магия-то у всех пропала. Или?..
— Поздорову тебе, царица Малахитница, — подал голос
Финист.
— И вам, люди добрые, — ответила Хозяйка. — Давненько не
заглядывал, Сокол. Все по поднебесью летаешь. Как там матушка твоя,
царевна Лебедь?
— Да ну как же, Хозяйка. И семи лет еще не минуло, как
бывал в ваших краях. А матушка живет не тужит, — ответил
Финист.
А я изо всех сил старалась понять какую-то неправильность,
которая меня слегка нервировала. И неправильность эта появлялась
именно тогда, когда Хозяйка начинала говорить.
Голос у нее был глубокий, богатый. И… объемный, что ли?
Казалось, я слышала его ото всюду сразу. Странное, прямо скажу,
ощущение.
— Это Марья, Кощеева дочь. Моя суже… спутница, —
быстренько поправившись, представил меня Наволод, и взгляд Хозяйки
встретился с моим.