— Малфои, Блэки, Уизли… — пробормотал я, узнавая знакомые
имена.
— Забудь про Уизли! — прогрохотал Сибран. — Мало того, что они —
молодая ветвь, и их влияние в Собрании ничтожно, так ещё и статус
«Предателей крови»… С этим лучше не шутить. Лучше посмотри на
другую страницу.
Я подчинился требованию предка, и перевёл взгляд на указанное
место, где к своему удивлению увидел фамилию «Лонгботом», под
которой красовался небольшой герб.
— Мы — один из пяти родов, имеющих право «вето». Знаешь, что это
значит?
Я покачал головой, гипнотизируя взглядом этот необычный герб, и
Сибран тут же пояснил вкрадчивым голосом:
— Это значит, что один твой голос может отменить решение
остальных сорока девяти. Но использовать это право можно лишь раз в
поколение. Последний раз Лонгботомы наложили вето в 1945 году,
когда хотели казнить Геллерта Грин-де-Вальда без суда и
следствия.
Я ошеломлённо замер. Чем больше я узнавал о своей новой семье —
тем больше вопросов у меня возникало. В моём понимании Лонгботтомы
были обычной среднестатистической семьей, тут же открываются такие
подробности, что просто устаёшь удивляться… Не выдержав
нахлынувшего любопытства, я рискнул задать короткий вопрос:
— Почему наш род пошёл на это? Грин-де-Вальд ведь самое
натуральное чудовище!
— Потому что даже враги заслуживают справедливости, — ответил
Сибран, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на грусть.
Тем не менее долго предаваться меланхолии мужчина на портрете не
стал, и тут же встряхнувшись, перевёл тему:
— Законы и Визенгамот — это конечно хорошо, но далеко не всё.
Глава Рода ещё должен грамотно управлять своими землями и своим
имуществом. Не чураться заключать договора с магическими
существами, а так же заключать брачные союзы…
— Брачные союзы? Но мне всего четырнадцать! — возмутился я, хоть
и поймал себя на мысли, что годика четыре от такого союза с Луной я
бы совсем не отказался…
— Тебе четырнадцать, — согласился Сибран, — но текущая ситуация
в некогда великом роду Лонгботтомов не позволяет легкомысленно
относиться к будущему. Твой отец… — он замолчал, будто поймав себя
на том, чего говорить не следовало. Будь я обычным ребёнком, то
вполне мог бы обидеться, но к счастью Сибрана это было не так.
— Мой отец сошел с ума, — тихо закончил я за него.
Сибран тяжело вздохнул, и немного смягчившимся голосом
сказал: