— Возможно, он хочет переманить меня на свою сторону в его
вечном противостоянии с Харрисоном.
— Возможно, — задумчиво протянул Прескотт. — Но будьте
осторожны. Паттерсон мастер извлекать информацию. Он может казаться
дружелюбным, но каждое ваше слово будет тщательно проанализировано
и использовано.
— Спасибо за предупреждение, — искренне поблагодарил я.
До обеда я погрузился в работу, анализируя данные для отчета по
Metropolitan National Bank. Официально я искал инвестиционные
возможности, но на самом деле пытался обнаружить еще больше
доказательств связи банка с Continental Trust.
В данных проступала четкая закономерность. Ежемесячно
существенные суммы переводились через цепочку дочерних компаний в
анонимные трастовые фонды. Все признаки подготовки к чему-то
масштабному.
В четверть первого я покинул офис, направляясь в «Астория Клуб».
Одно из самых престижных заведений финансового района.
Расположенный в элегантном здании эпохи Возрождения на углу
Уолл-стрит и Бродвея, клуб известен как место, где заключались
крупнейшие сделки и формировалась финансовая политика страны.
Швейцар в ливрее с золотыми пуговицами поклонился, открывая
передо мной тяжелую дубовую дверь. В вестибюле меня встретил
метрдотель, одетый с безупречной элегантностью.
— Мистер Стерлинг? Мистер Паттерсон ожидает вас в Малой
библиотеке, — произнес он с легким французским акцентом.
Он провел меня через главный зал, где за обеденными столами
сидели влиятельнейшие люди Нью-Йорка. Я узнал нескольких
промышленных магнатов, банкиров и политиков. Клуб явно оправдывал
свою репутацию.
Малая библиотека оказалась роскошным помещением, отделенным от
основного зала. Книжные шкафы из красного дерева, удобные кожаные
кресла, приглушенное освещение создавали атмосферу
конфиденциальности и комфорта.
Паттерсон сидел в глубоком кресле у окна, просматривая
финансовую газету. Увидев меня, он отложил ее в сторону и
поднялся.
— Стерлинг! Рад, что вы смогли присоединиться ко мне. — Его
голос звучал по-настоящему приветливо, но глаза оставались
холодными и внимательными. — Присаживайтесь.
Я занял кресло напротив него. Стол между нами уже сервирован.
Белоснежная скатерть, серебряные приборы, хрустальные бокалы, здесь
не экономили на сервировке.
— Я позволил себе заказать для нас. Надеюсь, вы любите бифштекс?
— спросил Паттерсон. — И, разумеется, чай. — Он подмигнул, давая
понять, что «чай» в данном контексте означает нечто более крепкое,
что подавалось в чайных чашках в обход Сухого закона.