— Во "Суворов" дает! — облегченно вздохнул старший офицер.
Минут через пятнадцать, когда начали ложиться на прежний курс
норд-ост 23°, опять повторилось то же самое.
Впереди идущие суда проделывали такие повороты, очевидно, для
того, чтобы затруднить действия неприятельских миноносцев. При этом
каждый раз они теряли из виду впереди идущий корабль. Относительно
слабо повреждённые суда, вроде "Николая 1" поворачивались почти на
месте, а полуубитый " Суворов", чтобы не допустить большого крена
своего судна, вынужден был описывать дугу окружности с большим
радиусом. Сверкавший перед "Суворовым" огонек ратьеровского фонаря
на время исчезал. Они рисковали совсем отстать от других судов, что
учитывая состояние их корабля было бы смертельным приговором - их
единственный шанс отбиться от миноносцев был в том, чтобы
действовать сообща.
— Вас сильно знобит, — сообщил ему переданный к ним с другого
судна врач. - Вам бы в лазарет.
- Здесь я нужнее, - ответил Небогатов, вглядываясь в ночную
черноту.
Доктор не унимался.
— Вам необходимо спуститься в операционный пункт.
Небогатов что-то хотел сказать, но его перебил чей-то нервный
выкрик:
— Миноносец! Миноносец!
Впереди справа сверкнул огонек.
Моментально забухали орудия.
— Мина! Мина! — завопил чей-то голос.
Было видно, как выпущенная неприятелем торпеда, оставляя на
поверхности моря серебристый блеск, неслась наперерез их курса.
Гибель казалась, неизбежной. Все были бессильны что-либо
предпринять. В висках отдавались удары сердца, словно отсчитывая
секунды жуткого ожидания. Сознание заполнилось одним лишь вопросом:
пройдет ли торпеда мимо борта, или внезапно корабль будет потрясен
до последней переборки и быстро начнет погружаться в могилу моря?
Они и так чудом выживают после трех торпедных попаданий. Куда им
ещё четвертое? По-видимому, их час еще не пробил — торпеда
прочертила свой сияющий путь перед самым носом броненосца. Люди
вернулись к жизни.
Небогатов крепко выругался, а потом, словно спохватившись,
воскликнул:
— Господи, прости мою душу окаянную!
Сигнальщик, снятый сегодня с другого корабля, промолвил:
— Чуть не задела!
Миноносцу не повезло: его настигли снаряды с одного из русских
кораблей. Получив повреждения, он начал выпускать пар и замер на
месте, словно потеряв всякую надежду на спасение. На открытом
мостике судна, освещённым пожаром, можно было разглядеть командира.
Видимо, желая продемонстрировать русским свое равнодушие к смерти,
он стоял прямо и спокойно курил, наблюдая за проходящими мимо
русскими кораблями.