Ну, допустим, я не раздет и не разут,
но в животе уже поуркивает…
Последний раз мы ещё в полете
перекусили и всё. Академик-то меня и майора из-за своей болезни
даже чаем с плюшками не удосужился угостить… Нет, тут как раз всё
понятно, к нему у меня претензий не имеется.
— Возьмите.
Майор протянул мне забандероленную
пачку трёхрублевок. Новеньких, даже, как мне показалось, ещё
краской пахнущих.
Я этих новых денег ещё в руках не
держал. Знал, что в сорок седьмом в СССР старые деньги на новые
поменяли, но я же сколько лет тут уже не был. В Китае советские
деньги мне были без надобности, мы там местными пользовались.
Впрочем, не так и часто.
— Распишитесь.
Я расписался за выданные мне триста
рублей.
Много это? Мало? О ценах, которые
были здесь и сейчас, я не имел ни малейшего представления.
Жилье мне предоставили, деньгами
снабдили. То есть, я свободно могу по Томску перемещаться и что
угодно делать?
Оказалось, не совсем так. Сиднем
сидеть в квартире мне не требуется, но в городе у меня будет на
всякий случай сопровождающий. Он скоро должен подойти и майор ему
меня с рук на руки передаст.
Кто-то боится, что и здесь меня
выкрасть попробуют?
Такого вопроса я задавать не стал.
Это — совершенно лишнее.
Наконец, мой опекун, или как там
правильно его назвать, появился. Майор со мной попрощался и
отбыл.
Ага, за ручку меня водить не будут, а
только со стороны поглядывать.
Если что — подойдут.
— Мне бы поесть куда сходить, —
озвучил я свою просьбу, назовём его так — куратору.
Куратор, в переводе с латыни —
«попечитель», то есть лицо, которому поручено наблюдение за
какой-либо работой, кем-либо или чем-либо.
Пришедшему поручено за мной
наблюдать, вот и обозначил я его как «куратора».
— Пойдемте, — не замедлил с ответом
приставленный ко мне.
Улицы предновогоднего Томска были…
пустоваты. Правильно, люди-то работают, это я сейчас баклуши
бью.
Несколько оживленнее было у
магазинов. Мужчин среди входящих в них и выходящих обратно почти не
было, храмы торговли осаждали женщины. Покидающие торговые
заведения были нагружены чем-то завернутым в желтоватую упаковочную
бумагу. Кто-то нес приобретенное прямо в руках, а большинство — в
сетках. Иногда, сразу в двух-трёх.
После посещения столовой, кстати —
вполне приличной, я заглянул в один из магазинов.
Как зашел, так и вышел. В торговом
зале стояли огромные очереди.