Сильные руки схватили меня за
волосы, затолкали в рот кляп и рывком заставили распрямиться. Кляп
был из плотной ткани и отдавал кислятиной — видимо, уже
использовался раньше. Мерзкое ощущение, но сейчас это казалось
наименьшей из моих проблем.
Я бешено вращал глазами, пытаясь
найти хоть какой-то выход, хоть малейший шанс освободиться, но
против Рунных нет приемов. Ни один трюк, ни одна уловка не помогут,
если тебя держат два семирунника, а перед тобой стоит десятирунник.
Как говорил наставник: «Против лома нет приема, если нет другого
лома!».
Наставник… Где он сейчас? Где
охрана? Где отец? Нас предали и враги незаметно проникли ко мне в
спальню? Я вслушивался в звуки за пределами комнаты, но не слышал
ни криков, ни звуков борьбы, ни выстрелов, ни топота ног. Тишина
стояла оглушительная. Зловещая.
— Есть два варианта, — сказал
незнакомец, когда я прекратил борьбу, осознав ее бесполезность. Его
голос был спокойным, почти доброжелательным, словно он предлагал
мне выбрать между чаем и кофе. — Ты идешь с нами своими ногами и с
гордо поднятой головой, как и полагается юному князю Изборскому.
Или мы тащим тебя волоком, как безродного! Кивок — первый вариант,
качание головой — второй!
Я тянул время, пытаясь понять, что
происходит. Мой взгляд метался между предметами: перевернутый стул,
разбитая ваза на полу, следы моей крови на паркете — все это
казалось нереальным, словно кошмарный сон. Ты засыпаешь первым
наследником княжеского рода, а просыпаешься жалким беспомощным
пленником.
Так или иначе, на наш Род напали.
Если бы целью был лично я, то выбора мне не предоставили бы.
Вынесли бы из дома в черном мешке, бросили в багажник и вывезли в
неизвестном направлении. А затем потребовали бы выкуп. Или убили.
Нет, здесь что-то другое. Что-то более личное. И более
страшное.
Кто в Империи настолько
могущественен, что может позволить себе безнаказанно похитить
наследника Изборских? Да, мы не входит даже в первую сотню Родов
Империи, но наша семья древняя и уважаемая. Такое преступление не
может остаться без последствий. Если только…
— Считаю до трех, — нетерпеливо
произнес мужчина в черном. — Раз!
Я арий, и должен мужественно
сопротивляться, но это глупо — троих Рунных не победить. Мне и один
семирунник не по зубам, особенно с наручниками на запястьях. Шансов
нет. Даже у отца всего лишь одиннадцатая Руна, а у матери —
двенадцатая. Была двенадцатая… До того проклятого дня, когда она
встретила двадцатирунную Тварь.