В аду нужно доверять своей интуиции. Фальшивые улыбки плывут,
как плохие иллюзии, треск огня в жаровне может перейти в хруст
костей самого невезучего из часовых, старый, казалось бы изученный,
вид демонов всегда выдает новую подлянку, а товарищ рядом может в
самый ответственный момент бросить тебя и твою спину, лишь бы
максимально отдалить от стены свою.
Разумеется, в итоге трусы всегда умирают. Вторыми.
Первыми - те, кого они бросили.
Вряд ли это утешит храбреца, когда мерзкое, уродливое существо
обглодает тело до костей, а потом выдавит из своей задницы где-то
на холодной обочине плотный до черноты результат десятков лет твоей
жизни. Пустой и никому не нужной, разумеется, как и сама борьба за
человечество и Империю.
Империю, в которой никто из жителей других областей не знает
даже о самом факте существования Форта.
Поэтому смотри, слушай, чувствуй других людей вокруг себя.
Демонов невозможно понять, в отличие от собственных товарищей по
оружию.
Цзе всегда пытался узнать о проблеме конкретного человека
прежде, чем она ударит наотмашь по всему отряду. Он был хорош в
этом, еще с самого детства, когда по одной лишь походке отца мог
предсказать очередной приступ ярости или темное желание отыграться
за плохой день.
Эта мо шен рен выглядела, ощущалась и даже пахла, как опытный
культиватор, которым она не могла быть ни в каком виде. Смертные не
имеют ауры, лишь высокомудрые практики, начиная со Сборщика Ци,
испускают вовне свое уникальное энергетическое давление.
Не специально - просто присутствие возвышенного существа
продавливает реальность, оставляет след, как солнце высвечивает
тень человеческой фигуры.
И теперь все его чувства, ощущения, смутные догадки, интуиция
вопили: о подставе, о серьезных переменах, о чем-то остро-сладком,
о благостном, мученическом страдании пополам с возможностью
вознестись.
Эти шансы витали в воздухе, вились вокруг черного плаща
субтильной заклинательницы, словно духи ветра или морозные призраки
на отрогах гор, сновали между ней и ложей аристократов.
Чжэнь Ксин, который наверняка и вытащил свою "живую куклу" из
коробки с театральным реквизитом, позволил забраться перспективному
ребенку себе на плечи;
Фэнг, что давно уже бросил попытки решить все миром, все сильнее
увязал в долгоиграющих интригах, пытался растить сад на
пепелище;