— Спросите, откуда он знает, что мы что-то ищем под землей, —
попросил я, удивленный такой проницательностью.
После обмена репликами Кравцова озадаченно посмотрела на
меня:
— Он говорит, что знает про «черную воду» под этими холмами. Его
дед рассказывал, что много лет назад здесь бил источник с вязкой
черной жидкостью, которая хорошо горела. Местные использовали ее
для освещения хижин и лечения некоторых болезней.
Мы с Архангельским обменялись взглядами. Это было неожиданное и
очень ценное свидетельство.
— Спросите, может ли он показать место, где находился этот
источник, — попросил я, пряча волнение.
Кравцова перевела вопрос. Старик энергично закивал, указывая на
восток, и затараторил с возрастающим возбуждением.
— Он говорит, что источник пересох много лет назад, — переводила
Кравцова, — но место он знает. Еще он рассказывает старую
маньчжурскую легенду о черном драконе, спящем под этими холмами. По
преданию, «кровь дракона» иногда просачивается на поверхность, и
тот, кто найдет достаточно этой крови, получит великую силу и
богатство.
— Занятный фольклор, — усмехнулся Архангельский. — Но для нас
гораздо важнее фактическое подтверждение выхода нефти на
поверхность.
Я кивнул:
— Согласен. Нужно расспросить его подробнее. Но сначала вернемся
в лагерь. Здесь слишком открытое место.
Мы осторожно сопроводили старика к лагерю, стараясь не
привлекать внимания часовых Ли. К счастью, палатка китайского
инженера находилась на противоположном конце лагеря, и нам удалось
незаметно провести старика в техническую палатку.
Александров, получив наш условный сигнал, присоединился к
допросу. Старик, поначалу напуганный, постепенно успокоился, когда
понял, что мы не собираемся причинять ему вред. Особенно его
расположил горячий чай с сахаром, который Кравцова
предусмотрительно приготовила на примусе.
Через Кравцову, выступавшую в роли переводчика, мы узнали
удивительную историю.
По словам Ван Лао, маньчжурские крестьяне уже много поколений
знали о «горючей воде», периодически просачивавшейся на поверхность
в определенных местах равнины. В засушливые годы эти природные
выходы нефти пересыхали, но после сильных дождей иногда вновь
появлялись.
— Спросите, видел ли он сам эту «черную воду» в последние годы,
— попросил я Кравцову.
Получив перевод, старик оживленно закивал и, отставив чашку,
начал рисовать на земляном полу палатки примитивную карту. Он
обозначил нашу позицию, затем несколько холмов к востоку и отметил
в низине между ними место, где, по его словам, после сильного ливня
три года назад образовалась лужа «черной воды».