Чем выше поднималось солнце, тем
сильнее менялась пустыня. Тёмная, холодная и загадочная ночью.
Яркая, огненно-горящая, согревающая первыми лучами на рассвете. И
огромная, просто бескрайняя, однотонно-жёлтая, сжигающая палящим
жаром днём.
Когда тени от барханов стали короче,
а солнце начало безжалостно жечь, Кошара сказала снова доставать
полог. Путники растянули его над собой между двумя пескоходами,
закрепив на небольших деревянных жердях. Стало понятно, что сложное
переплетение кожаных ремней на спинах животных предусматривает
массу вариантов их использования. Например, крепление этих
палок.
Полог позволил продолжать путь даже
тогда, когда солнце достигло зенита. В какой-то момент Кошара
свернулась на спине пескохода в клубок и задремала. Управлять
животным стал Пушок.
— Я просто знаю, где это, — объяснял
он, как ориентируется в пустыне. — Помню, где находится каждое
место, в котором я когда-то был. С тех пор как Мяма первый раз меня
привезла в город, я всегда чувствую, в какой стороне он находится.
И если пескоход случайно собьётся с пути, то сразу поверну его в
нужную сторону. А второй просто идёт рядом. Он знает, что лучше
быть вместе. Мы с Мямой в дороге всегда спим по очереди, чтобы не
тратить время на остановки.
Несмотря на то, что устроиться на
спине зверя удалось довольно неплохо, спать тут Марго, пожалуй, бы
не рискнула. Она с лёгкой завистью бросила взгляд на кошку, которая
практически слилась с шерстью пескохода. Так распластаться Марго,
конечно, не умела. А ещё она неожиданно поняла, что речь кошек
совсем перестала казаться ей странной. Поначалу ей приходилось
напрягаться, вслушиваясь в их тягучие, мурчащие слова. Но потом
привыкла, и теперь выделялось только ласковое «Мяма».
Днём путники ничего не ели, иногда
пили воду. Пить часто Кошара запретила. Во-первых, чем больше
пьёшь, тем больше потеешь, — сказала она. Во-вторых, запас не так
уж и велик, а следующий оазис неблизко. А в-третьих, вода хранилась
на пескоходе кошек, и каждый раз её приходилось просить.
Перед выездом доели остатки
вчерашнего мяса. С собой брать было нельзя — оно бы на жаре быстро
испортилось. Обычно кошки коптили мясо заранее, но сейчас не было
времени. Поэтому следующая еда ожидалась только вечером. На жаре
никто не охотится. Да и не на кого — всё живое старалось спрятаться
от нещадно палящего солнца.