Гидрокостюм с ранцем-ребризером у неё
отобрали ещё вчера, Буровой распорядился спрятать под замок и
снаряжение, хранившееся на нижней палубе. Но море здесь тёплое, а
задерживать дыхание Мира могла до пяти минут.
План зрел давно и только теперь
оформился окончательно.
Самым тонким делом было обмануть
скрытые камеры. Мира уже вычислила, где стоит каждая из трёх, и
отсняла час своей жизни в каюте с тех же ракурсов. Дальше
оставалось только передать видео нейросети, она сгенерировала
фильмы на весь день — и обошлась без повторов, которые могла бы
отследить автоматика Бурового. Теперь три смартфона, размещённые
напротив камер, синхронно транслировали поддельные картинки.
«В наши дни где телефон — там и
человек», — говорила Рина. Поэтому смартик пришлось бросить в
каюте, зато пригодился игрушечный сотовый. Симку в него не
воткнёшь, но в электронной памяти уместились и документы, и
платёжная карта, и путеводитель, ещё осталось прилично гигабайт для
фотографий.
Мира дождалась, когда начнётся
суматоха со швартовкой, и быстро, пока не зажёгся свет, пробежала
по коридору. Держась в слепой зоне видеонаблюдения, прокралась на
нижнюю палубу. Тьол уже был там, проявился на мгновение — и снова
замаскировался под керамический паркет.
Одежда прекрасно уместилась в
водонепроницаемый рюкзак, там уже лежали сотовый и система фильтров
с аэратором и охладителем. Мира голышом нырнула за борт, надеясь,
что никто не обратит внимания на всплеск.
Вода была зелёной и мутной, долго не
показываться на поверхности не получилось. Всплыв, Мира увидела
несущийся прямо на неё катер, что есть мочи погребла прочь. Когда
она, наконец, добралась до пляжа, без сил вытянулась на тонком
белом песке. Однако нельзя разлёживаться: мало ли, как здесь
относятся к нудистам. Несмотря на субботний день, этим утром
купальщиков не наблюдалось — только в отдалении дед выгуливал
собаку да группа пенсионеров делала зарядку.
Наскоро натянув футболку и бриджи,
Мира зачерпнула в рюкзак воды. Вместе с осьминогом он весил
килограмм пятнадцать — меньше, чем снаряжение аквалангиста, но
пришлось подниматься по песку в горку, солнце пекло по-летнему, и
Мира, пока дошла до асфальтовой дороги, раскраснелась,
вспотела.
Дома здесь стояли невысокие, самое
большее — в десять этажей, во дворах громоздились кучи хлама.
Многих окон недоставало, вместо них белели фанерные щиты. По
блёклым и порванным вывескам можно было догадаться: это заброшенные
гостиницы, в которых поселились местные. Что-то казалось не так,
непривычно, неправильно, но в чём именно проблема, Мира пока не
могла уловить.