Но я не остановился на этом. Кровь была не просто пищей — она
была инструментом. Я поднял её безжизненное тело, сосредоточившись
на крови, что ещё оставалась в её венах. Моя воля потянула её, как
нити марионетки. Кровь заструилась, заставляя её пальцы шевелиться,
затем — руку, ногу. Её тело дёрнулось, как кукла, и встало. Я
засмеялся, хлопая в ладоши, как ребёнок, увидевший фокус. Она
двигалась, покачиваясь, её мёртвые глаза смотрели в пустоту. Я
заставил её сделать шаг, затем другой. Кровь в её венах подчинялась
мне, как верный слуга.
— Танцуй, — прошептал я, и её тело закружилось в нелепом, рваном
танце. Это было забавно, но быстро наскучило. Я отпустил контроль,
и она рухнула на пол, как сломанная игрушка. Эксперимент удался, но
я хотел большего. Что ещё могла сделать кровь? Как далеко я мог
зайти?
От веков экспериментов я не устал.
***
На четвёртый день я продолжил путь. Мне нужна была кровь — не
для самого убийства, а для жизни. Моя цель была не в том, чтобы
убивать, а в том, чтобы жить. Охота была интересна, но я хотел
разнообразие. Я нашёл одинокого путника на дороге, торговца,
который вёз свои товары в дальние земли. Приблизился незаметно,
погрузил его в сон одним прикосновением к шее. Сделал небольшой
надрез, выпил столько, сколько нужно, и аккуратно залечил рану. Он
проснулся через час, чувствуя лишь лёгкую слабость, которую списал
на долгую дорогу.
Это была моя новая игра — брать ровно столько, сколько нужно, не
больше. Не из жалости, а из любопытства. Что произойдёт, если не
убивать? Как это изменит мои способности? Эксперимент ради
эксперимента.
Кровь давала мне силы, но я заметил кое-что интересное. Когда я
не убивал источник, кровь имела другой вкус. Не насыщенный ужасом и
отчаянием, а... чистый. Как разница между водой из грязной лужи и
из горного родника. Интригующее открытие.
Каждая ночь приносила новые открытия. Я научился замедлять
кровь, заставляя людей засыпать, не просыпаясь. Я мог ускорить её,
вызывая жар, как со священником, или остановить, превращая человека
в статую. Однажды я нашёл охотника, который пытался подстрелить
меня из лука. Я заставил его кровь вытечь из глаз, как слёзы, пока
он не ослеп. Он кричал, умолял, но я лишь смотрел, как его тело
корчится. Это было красиво — красные дорожки на его лице, как
картина.