— Критический уровень, — отметил Фастос, следя за показаниями. —
Ещё немного, и кровеносная система начнёт разрушаться.
Он убрал устройство, и боль медленно отступила. Я лежал,
задыхаясь, чувствуя, как пот смешивается с кровью на моём теле.
— Достаточно на сегодня, — сказал Гильгамеш. — Аришем хочет
получить полный отчёт, а мёртвый субъект ему не нужен.
— Жаль, — вздохнул Фастос, убирая свои инструменты. — Я только
начал изучать взаимодействие его способностей с различными
энергетическими полями. Столько интересных вопросов остались без
ответа.
Он подошёл ко мне и присел рядом, как врач у постели
больного.
— Не расстраивайся, — сказал он почти ласково. — Завтра мы
продолжим. У меня есть ещё множество интересных экспериментов. Хочу
проверить, как твой организм отреагирует на прямое воздействие
космической энергии. И на различные виды излучения. А ещё
интересно, что произойдёт, если попробовать изменить структуру
твоей крови на молекулярном уровне.
В его глазах плясали отблески безумия учёного, готового
разрушить мир ради ответа на интересующий его вопрос.
— Спи хорошо, — добавил он, поднимаясь. — Тебе понадобятся
силы.
Они направились к выходу. Гильгамеш обернулся на пороге.
— А, да. На всякий случай — даже не пытайся сбежать. Эта камера
создана специально для таких, как ты. Стены пропитаны космической
энергией, воздух содержит ингибиторы регенерации. Ты будешь слабеть
с каждым часом, пока не превратишься в обычного человека.
— А обычные люди, — добавил Фастос с усмешкой, — Здесь умирают
за несколько дней.
Дверь закрылась за ними с глухим звуком. Я остался один в этой
камере, созданной специально для моих мучений.
Боль пульсировала в каждой клетке тела. Раны затягивались
медленно, с трудом. Я чувствовал, как моя сила покидает меня,
словно кто-то медленно выпускает воздух из шара.
Но хуже всего было понимание того, что это только начало. Фастос
не был садистом в привычном понимании — он был учёным. А для
учёного нет ничего более ценного, чем уникальный образец для
изучения.
Он будет разбирать меня по частям, изучать каждую реакцию,
каждую способность. Методично, терпеливо, с научной точностью. И
когда он получит все ответы, которые ему нужны, когда удовлетворит
своё любопытство — тогда меня действительно выбросят, как
использованный материал.