***
Дорогие читатели, очень
рад вместе с вами быть на страницах этого романа
:)
Пыль сон-травы, чтобы прошлое подёрнулось сном.
Капля крови сколопендры, чтобы
забыть, что причиняет боль.
Пух новорожденного воронёнка, чтобы
принять за правду то, что чародейка впервые увидит и услышит.
Ржавая пыль, незаметно собранная мной
в кузнице Брогга, чтобы сковывающие разум оковы рассыпались в
пыль.
Кровь повинного, кровь страдающей,
кровь заклинателя… и кровь цербера, имеющая самую суть Тьмы. Ибо
только Тьма поможет там, где нужно скрыть правду в самых тёмных
глубинах души.
«Кутень», – позвал я мысленно.
Цербер явился из темноты, послушно
коснувшись носом кончика иглы, и Петра лишь заворожённо смотрела на
кромешную тень пса с горящими золотом глазами. Она не испугалась, и
не вырывалась, потому что магия уже начинала действовать.
Одновременно с манипуляциями иглой я
мысленно, ни разу не споткнувшись, в размеренном усыпляющем ритме
проговаривал слова заклинания на языке древних магов, и эти слова
должны были набатом звучать в её голове.
При этом ещё и мой освещающий огонёк
висел под самым потолком, но это был уже мой каприз. Я не упускал
ни секунды, чтобы не потренировать новые умения в самых сложных
ситуациях.
Всё, капля Тьмы добавлена, осталось
только ждать. Почему Тьма? А потом что не всегда Свет способен
исцелить. Иногда он лишь ярче показывает то, что причиняет
боль…
Так уж повелось, что Тьму всегда
связывают со злом. Но зло – это выбор, а Тьма – это просто стихия,
противоположная Свету, всего лишь инструмент. И его можно применять
как во вред, так и во благо.
Скривившись, я посмотрел на
результат. Нацарапанный толстыми пальцами узор был таким корявым,
будто это рисовал вестник криволапости, и Всеволод Десятый руки бы
оторвал такому тёмному магу… Ну да и ладно, самые важные узлы
выполнены правильно, а некоторым снобам иногда полезно спуститься в
мир приземлённой магии.
Тем более, я даже добавил небольшой,
но очень неприятный сюрприз для Виола. Бард был легкомысленным, и
такая предосторожность не помешает.
– Проснись, это был лишь сон, –
шепнул я и отпустил руку чародейки. Одновременно с этим закончился
мой внутренний магический монолог, и узор на коже сразу исчез,
залечившись, как и те воспоминания, которые он стёр.
Петра уставилась в темноту
остекленевшими глазами. Нить заклинания уже работала в её душе,
крепко связывая и укутывая лишнее, но на это требовалось время.