Я вспоминала, как меня буквально
распирало от гордости что из всех наших светских кумушек, из всех
бесконечно предлагающих себя Повелителю, жён сиятельных лордов, он
выбрал именно меня и именно мне был верен все эти долгие годы. Я
помнила свою торжествующую улыбку, когда, как мне казалось, я путем
неимоверно продуманных ухищрений, умудрилась соблазнить его в самый
первый раз – прямо перед церемонией принятия метки я в красивом
белье под мантией пробралась к нему в кабинет, буквально обманув
его домовика. Помню, как я, отчаянно зажмурившись, скользнула ему
на колени, обвивая его сильное тело своими руками. Как я гордилась
собой тогда и как сладки были эти воспоминания потом. Я
действительно была счастлива всё время с ним. Я его безумно любила
и была уверена, что он тоже в меня влюблен. Пусть по-своему,
по-королевски, величественно и совсем не так, как у простых людей,
но влюблен. Я помню, как была счастлива, когда в день моей
ненастоящей свадьбы с неплохим в общем-то парнем Рудольфусом, мой
Лорд отозвал Рудольфуса в сторону и приказал, под страхом его
гнева, не прикасаться ко мне никогда. Руди кстати, как мне кажется,
не расстроился. Он не любил меня и на свадьбу пошёл только по
прямому приказу Лорда, которому нужно было что-то от Лестренжей. Я
и раньше периодически размышляла, что именно нужно было от них
Лорду, что понадобилось организовать целую свадьбу наследника рода,
но так и не нашла никаких ответов. Теперь это, наверное, пустое.
Вот разве что беспрепятственный доступ в хранилище рода и в
библиотеку? Но эту задачу можно было решить и совсем другим
способом. Да приказать в конце концов. После получения меток мы
вряд ли могли бы ослушаться нашего Лорда безнаказанно.
А метка! Я была так счастлива
получив ее практически без ожидания и испытаний, всего буквально
через полтора часа после того, как первый раз навязала себя Ему. Я
тогда думала, что своим поступком я смогла убедить его что я
достойна. Достойна носить на себе его знак и достойна встать у него
за спиной и быть там верной и любящей, в горе, радости, на войне на
торжестве, и вообще абсолютно в любой ситуации. И именно это я,
собственно, и делала всю свою жизнь. Я любила его!
И все это оказалось бредом. В прямом
смысле этого слова. Бредом, вдохновленным проникшим в душу и сердце
заклинанием. Бредом, таким сладким и таким настоящим, но все же
полнейшим бредом – хмыкнув, я мысленно извинилась перед собой за
каламбур, прогнав в себе эту мысль пару раз.