Артём молчал. Потом кивнул:
— Я слышал, кто-то ищет "мелких, кто барыжит" в районе
"Электрона". Там тусуются старшие. ПТУ. Один из них уже трогал
Макса глазами.
— Вот. — Август посмотрел на Макса. — Мы не прячемся. Мы строим
защиту.
Он достал схему. Простую. Бумажную. Как ходит товар. Кто кому
передаёт. Где узлы. Где уязвимость. Все молчали. Он говорил
спокойно:
— С этого дня, каждый продавец знает два маршрута отхода. При
любой опасности — он исчезает. Товар идёт в точку. Под люком —
всегда запас. Никто не лезет в драку. Никто не геройствует.
— А если заберут деньги? — спросил Саша.
— Если у тебя заберут деньги — ты жив. Это главное. Деньги —
ничто. Сеть — всё.
Тогда они поняли. Он не был их вожаком. Он был
ядром. Центром. Не кричащим, не давящим. Но таким,
что хотелось слушать. Потому что всё, что он говорил, —
происходило.
Через неделю их сеть уже имела три уровня защиты. Первый —
информаторы. Артём подключил двоих из ПТУ. За сигареты и доступ к
музыке они сообщали, кто и где интересуется "школьной движухой".
Второй — логистика. Николай возил товар через боковой маршрут, а
деньги передавал через скупщика металла. Третий — укрытие. В любой
момент можно было спрятать всё. Или всех.
А ещё появилась дисциплина. По-настоящему. Макс собирал отчёты.
Валя вела список покупок. Саша следил за чистотой контактов. Август
не наказывал. Он напоминал. Мягко. Но твёрдо.
Их уважали. Потому что всё работало. Потому что, несмотря на
возраст, у них не было хаоса. А это — редкость в детском мире.
И каждый раз, когда он смотрел на бумажные купюры, на пачку с
деньгами, он не думал о тратах. Он думал об управлении.
"Мы выживаем, пока контролируем правила. Как только перестаём —
играем чужую игру. А в чужой игре — чужие победы."
Он закрыл люк. Повесил замок. И понял — это уже не бизнес. Это —
основа будущего мира. Его мира.
Но за всяким миром однажды приходит угроза.
И он был к ней готов.
Весна выдалась ранней, но нерадостной. Пыль поднималась с
асфальта, будто старалась вытеснить из города остатки снега, а
вместе с ним — ощущение уюта. Люди начали снимать куртки, но лица
оставались такими же хмурыми. Что-то висело в воздухе, тяжёлое,
невидимое. Август чувствовал это особенно чётко. Будто перед грозой
— пока ещё ясно, но в небе уже что-то ползёт.
В понедельник утром он вошёл в школу через боковой вход и
заметил, что у стены стоит Макс. Привалился спиной, руки в
карманах, лицо напряжённое. Август подошёл медленно.