"Звук хранит в себе отпечаток времени, как янтарь — тело
древней мошки"
По спине пробежал холодок. Эта метафора была удивительно похожа
на то, что он читал вчера в той странной книге из библиотеки. И
почерк... такой же затейливый, с характерными завитками.
— Есть там одно место, в средней части манускрипта, — продолжал
Сергей Петрович, не замечая реакции Виктора, — которое вызывает
особенно странную реакцию у исследователей. Люди, которые долго
изучают этот фрагмент, начинают... слышать вещи.
— Слышать? — Виктор оторвался от созерцания манускрипта.
— Да, звуки, голоса... — хранитель неловко рассмеялся. —
Конечно, я говорю о субъективных ощущениях. Но интересно, что
независимо друг от друга разные исследователи описывают схожие
"слуховые образы" — звон стекла, шорох перьев, обрывки разговоров
на непонятном языке...
— Можно узнать, откуда этот манускрипт? — спросил Виктор,
стараясь, чтобы голос звучал буднично.
— О, это целая история! — оживился хранитель. — Книга была
найдена при реставрации восточного крыла университета в 1970-х
годах. Она была замурована в стене, в маленькой нише, специально
для неё созданной. Кто-то очень хотел её спрятать, но так, чтобы
однажды её всё же нашли. Любопытно, правда?
Виктор хотел задать ещё вопросы, но в этот момент его взгляд
упал на другой экспонат — небольшую серебряную монету в отдельной
витрине рядом. Она была почти идентична той, что он всегда носил с
собой. Та же потёртость по краю, тот же профиль давно забытого
монарха...
— А это... — он указал на монету, не в силах скрыть
удивление.
— А, вы заметили! — улыбнулся Сергей Петрович. — Фридрихсталер,
редкая монета конца XVIII века. Была найдена вместе с манускриптом,
в той же нише. Предполагается, что она служила своего рода "ключом"
или опознавательным знаком для тех, кто знал о существовании
рукописи.
Виктор машинально коснулся кармана, где лежала его монета.
Случайность? Но в такие совпадения он давно перестал верить.
— Могу я... — он сделал неопределённый жест рукой к витрине с
манускриптом.
— О, конечно! — хранитель с готовностью открыл витрину
специальным ключом. — Для учёного вашего уровня — всё что угодно.
Только, пожалуйста, используйте эти, — он протянул Виктору тонкие
белые перчатки.
Натянув перчатки, Виктор осторожно коснулся страниц. В тот же
миг воздух вокруг будто загустел. Запах старой бумаги, едва
уловимый до этого, внезапно усилился, смешавшись с чем-то ещё —
чернилами, свечным воском, пылью веков.