Он неуверенно коснулся коры, и в тот же миг, как ему показалось,
вырезанные в дереве глаза шевельнулись…
***
Рикард в испуге отдёрнул руку от сердцедрева, с трудом удержав
равновесие. Рядом кто-то испуганно заскулил. Обернувшись, он от
испуга всё-таки упал на спину, лихорадочно ища свой напоясный
кинжал, который никогда не снимал. Лютоволк, пусть и маленький, это
дикий зверь, страшный хищник.
Волчонок склонил голову, будто бы размышляя, как его укусить, и
Рикард замер. «Может, уйдёт?» Он подошёл ближе к Рикарду, ещё
ближе, и, наконец, ткнулся головой ему в живот. Последний раз с ним
такое было, когда его любимая гончая, Стрема, умирала…
— Робб, тебя же отец звал! — раздался голос какой-то девчушки.
Поняв, что волчонок не причинит ему вреда, Рикард медленно поднялся
на ноги. Волк уселся у его ног и, виляя по земле хвостом, преданно
уставился ему в глаза. Рикард огляделся, припоминая, что с ним
только что было.
«Нет! Не может быть!»
С удивлением он понял, что находится в богороще Винтерфелла.
Места, которое он посетил последним, перед отъездом на юг. Местом,
которое оставалось прежним… но неуловимо поменялось.
— Робб? Ты решил расстроить отца? — окликнул девчёночий голос
ещё раз. Боги, да кого она ищет? Или…
— Я? — неуверенно спросил Рикард. Голос тут же дал петуха —
мальчишечий, ломающийся… Кто он такой?
— Конечно, ты! Я думала, эта негодница передала тебе! Быстрее,
отец ждёт тебя в своём кабинете!
Кабинете… это слово сам Рикард придумал, чтобы описать ту
деловую атмосферу, которую он устроил в солярии отца. Раньше там
был беспорядок — какое-то вино, какие-то мейстерские заметки, ножны
для Льда, полки с беспорядочно наваленными свитками… став лордом
Винтерфелла, Рикард навёл там везде порядок. И обнаружил, что
именно Северу было нужно, чтобы стать процветающим краем…
— Ну, ты идёшь?
Наконец, Рикард — Робб, как его называла девчонка, — медленно,
не доверяя собственным глазам и ушам, дошёл до выхода из богорощи.
Там, не заходя за ограду, стояла девочка лет двенадцати. С ещё
большим удивлением, Рикард понял, что знает её — тонкий нос и
правильные губы выдавали в ней родственницу Уэнтов, а рыжие волосы
напоминали хитреца Хостера. Это Кейтелин Талли? Так и не ставшая
женой Брандону южанка? Но она была уже старше к турниру…
— И чего ты стоишь столбом, Робб? С тобой всё в порядке?