На высоте три сто подъём замедлился снова до десяти метров в
секунду, на трёх с половиной тысячах метров до двух, а ещё
через пятьдесят метров и вовсе прекратился.
Зато резко возросла горизонтальная скорость. Теперь шар мчался
на юго-запад, преодолевая около сорока километров за час.
Молнии посверкивали позади, но по курсу светлее не становилось,
и земли по-прежнему не было видно – они летели в облачном
тумане.
Так продолжалось до самого вечера. Очередной нисходящий поток
опустил шар до двухсот метров, он вырвался из туч, и в свете
угасающего дня люди разглядели под корзиной-гондолой штормовое
море.
- Странно, - сказала Оля. – По моим расчётам до моря ещё около
пятидесяти километров.
- Значит, мы движемся быстрее, - сказал Велга.
- Или расчеты не верны, - добавил Хельмут и, поймав Олин взгляд,
добавил. – Эй, это не потому, что ты считать не умеешь. Просто
скорость ветра менялась слишком часто, а бортового компьютера,
который бы всё это мгновенно учитывал, у нас нет.
- Кстати, не так уж сильно ты ошиблась, - сообщил Борисов, глядя
на восток. – Во-он берег, видишь?
Они все посмотрели в том направлении. Действительно, почти на
самом горизонте постепенно таяла, удаляясь и сливаясь с морем и
грозовым небом, береговая полоска.
- Двести тридцать километров средняя ширина этого моря? –
осведомился Дитц. – Я не забыл?
- Это если точно с востока на запад, - сказала Ефремова. – А мы
летим под углом, на юго-запад.
- Яволь, пусть двести пятьдесят. Или даже триста. К утру должны
перелететь на ту сторону.
- При такой скорости раньше. Уже пятьдесят кэмэ в час. И ветер
усиливается.
Горелка сдохла ближе к утру на высоте тысяча двести метров.
Балласт к этому времени закончился, а они снова попали в нисходящий
поток. Тучи давно разошлись, на ясном небе вовсю сияла
местная луна по имени Вульна. В её свете хорошо можно было
разглядеть негостеприимное море внизу. Холодный ветер посвистывал в
снастях, с помощью которых гондола-корзина крепилась к шару.
- Быстро спускаемся, - спокойно констатировал Дитц.
Он только-только проснулся и теперь желал поскорее узнать,
что творится в окружающем мире.
- Ребята, как там? – спросила Оля Евремова.
У горелки возились трое – Вешняк, Шнайдер и Майер. Мелькал свет
фонаря и слышался стук металла о металл.
- Вот сволочь! – отчётливо произнёс Вешняк.